Магические книги

Хроники Белого алмаза. Книга 1 Вайерон. Часть 1 Вождь (19)

От редакции. Близится к завершению повествование 1-й книги. Автор интересуется у читателей EOXC, стоит ли готовить к публикации 2-ю книгу (так как это займет какое-то время) или, кроме редактора/корректора и pr-агента, никто и не читает?

начало тут

- Конечно, это не первая наша потеря, но так, вдруг, вернуться к настоящим боям, - Савэйла устало потерла лоб.
- А ты помнишь хоть один бой, когда зеленый эрхан был убит, а не умер уже после, от ран? – подняла на нее глаза Тина.
- Если честно, то нет. Разве что Лер.
- Араира сгорел в своем огне. Знаете, что сегодня первым делом спросил вождь у гонца с Земли? – печально улыбнулась она.
- «Сколько раненых»?
- Это уже вошло в привычку. Он спросил: «Кто-нибудь погиб»?
- Ну вот, уже, - вздохнула Анна. – Неужели когда-нибудь мы услышим ответ: «Погибли все»?
- Надеюсь, этого не будет.
- Только надеешься?
- Да. Кстати, где сейчас Ярослав?
- Спроси у Альки. Они умчались куда-то, впрочем, недалеко. Лошади на месте.
- Вы что, устроили слежку за молодыми? – удивилась Савэйла.
- Знаешь, что мне сегодня сказал Олеч? Что они готовы... Да, кстати, об Олече... Боюсь, он меня не послушается. Должна вам признаться в одной своей ошибке...
- Может, позвать вождя? – улыбнулась Савэйла.
- Нет, пока не надо. Подумаем потом вместе, как ему сказать. Я виновата. Когда я узнала... Ради Неба! Олеч! Что случилось? Что за вспышка огней? - она застыла посреди комнаты, пораженная накатившей волной свободы, торжества, надежды и тревоги.
Из ниоткуда прозвучал голос ее сына:
- Мы идем к тебе, великая.
- Олеч, что случилось? Что вы натворили? Кто идет? – она обернулась к подругам: – Он закрылся от меня.
- Может, действительно позвать вождя? - поднялась Анна.
- Да, пожалуй. Кора! – веда выглянула в коридор. – Вечно этой девчонки нет. Савэ, не сочти за труд. Приведи их, всех троих.
Когда предводительница вернулась в сопровождении араир и мужа, Тина нервно выхаживала из угла в угол, теребя в руках вышитый платок.
- Насколько я понял, здесь раскрылась очередная тайна, - печально усмехнулся Велимир. – Что еще ты успела натворить, Вед-Атан?
- На сей раз я, действительно, виновата, - опустила голову Тина. – Когда я узнала, что Ас...
- Ради Неба, - Стас схватился за голову. – Опять Ас! Неужели все беды племени связаны только с ним? Когда же придет конец?!
- Может быть, очень скоро, - жестко ответила веда. – Похоже, нашлась сила, способная остановить шамана, но мы дорого заплатили за это. Я нашла способ инициализации огня...
...До сего дня было четверо серебряных. Мои дети. Наши дети, вождь. Сегодня утром Олеч просил у меня разрешения на инициализацию еще десяти. Это была бы страшная сила. Но я запретила проводить обряд.
- Так что же? – спросил Велимир, уже догадываясь об ответе.
- Он нарушил мой запрет.
- Олеч – самостоятельный мальчик. Как и его мама. Он весь в тебя, - засмеялся Сегорм.
- Он весь в отца – такой же самоуверенный болван!
- Я?! – возмутился вождь.
- И ты, и твой братец, и вы, молодые араиры. Надеетесь на помощь? Силу серебряных? Но поймите, двое, а может и четверо из этих восьми – ваши...
- Мы пришли, великая! – дверь распахнулась, вошел Олеч в полном боевом одеянии эрхана и небрежно наброшенном на левое плечо черном плаще.
- И ты так радостно мне об этом сообщаешь?
- Да. Заходите, ребята.
Шестнадцать закутанных в длинные плащи фигур скользнуло в комнату.
- Ты, кажется, говорила о десяти, Тина, - заметил Сегорм.
Тина печально посмотрела на него, перевела взгляд на сына:
- Говори, серебряный.
Олеч спокойно и гордо поднял голову:
- Я вижу, здесь нет тайн. Мы принесли тебе подарок, Белая Хранительница.
Тяжелый плащ скользнул на пол, и все увидели горящую на плече молодого воина яркую серебристую звезду. Юноша накрыл ее рукой, потом прижал руку к сердцу и протянул матери на ладони серебряный цветок необычайной красоты, а звезда все мерцала на его левом плече.
Тина, окутанная дымкой белого света, приняла этот цветок, подняла над головой, чтобы все видели его. И тут, гася свечи, соскользнули на пол шестнадцать черных плащей, однако темнота не затопила комнату. Семнадцать серебряных звезд светилось в ней, семнадцать прекрасных цветов держала в руках веда.
Но вот вновь зажглись свечи, погасли звезды и исчезли цветы. Сказка исчезла. Погас и белый свет Хранительницы, и к Тине вернулась ее обычная резкость:
- Что ты наделал, Олеч! Я же просила!
- Я знаю, что нужно племени.
- Я не нуждаюсь в такой помощи.
- Откуда тебе это знать?
- Мне? Да кто ты такой!
- Тише, Тиночка, не горячись, - обняла ее за плечи Савэйла.
- Я не могу кинуть семнадцать молодых в войну как слепых котят.
- Ну зачем же кидать? Мы поможем, подучим, - подошел Сегорм.
- Я же говорила, серебряные не переживут войну! Ты меня не слышал?
- Лучше смерть ради племени, чем жизнь в подземелье! – выступила вперед Наташа.
- Для тебя это уже решено?
- Они молоды, прости им их прямоту и смелость, - встал перед ней Велимир. – Они еще не видели смерти.
- Да не смерти, поймите вы! Боль, кровь, ужас, огонь, насилие. А они для меня дети.
- Они сами выбрали это. Они уже повзрослели, не ты навязала им свою волю. Это их решение.
- Да что вы уговариваете меня? Мне страшно за вас. Посмотрите, это же ваши дети!
Словно гром ударил у их ног. Савэйла подняла глаза на сыновей и вдруг вспомнила, как сидела ночи у их постелей, когда они болели, как учила их ходить, их первый лепет, оценки, друзей, возвращение имен, а потом снова увидела их лица в свете серебряных звезд. Ее дети, внезапно ставшие взрослыми, идущие через войну, боль, огонь, смерть.
Она посмотрела вокруг: судорога исказила лицо Сегорма, Стас схватился за голову, и в глазах его стояли слезы. А Анна подошла к веде и тихо спросила:
- Как же ты решилась на это сама? Как вынесла?
- Не знаю, - через боль выдохнула Тина.
Олеч склонил голову:
- Тебе было тяжелее всех. Ведь ты знаешь наши судьбы.
- Да, немного знаю. Если бы знала все, предотвратила бы твой сегодняшний поступок.
- Зачем?
- Я просила тебя не трогать их!
- Нет, так должно было случиться.
- Это потеря надежды. Ты же помнишь, - веда заговорила на странном певучем языке, словно на память читая страницы книги.
Но Олеча ее слова не смутили. Он махнул рукой, словно отметая все доводы, и тоже заговорил, убеждая мать, и в непонятной речи все время звенело имя тэ’Анна, тэ’Анна, тэ’Анна. Тина отступала, соглашаясь с его словами, вновь обретая уверенность и надежду. Вот Олеч закончил свою пламенную речь, казалось, окончательно убедив мать, но что-то зазвенело в далекой ночи, и вокруг головы веды вновь появилось белое сияние. Она протянула руку к сыну, и стоявший рядом Сегорм заметил, что рука ее дрожит.
- Ла кола те... те хай риан!
- Ваньярра! - отпрянул в ужасе Олеч, но справился с собой. – Сделанного уже не изменишь. И, наверно, ничего бы не изменилось, если бы я знал раньше. Я считаю такое решение правильным. За победу нужно платить. Идемте, ребята.
Молодые поклонились и вышли. Олеч задержался в дверях:
- На этот случай должен знать еще кто-то. И еще – сегодня я видел: на небе будет пять наших звезд.
Он накинул на голову капюшон плаща и растворился во тьме.

- Вот так, - вздохнула Тина, когда предводители, в полголоса обсуждая случившееся, разошлись по своим комнатам. – А ты говоришь – война…
- Ты расстроена, - Велимир обнял ее за плечи. – Сегодня миры повернулись не по твоему желанию. Сколько еще тайн ты скрываешь?
- Могу рассказать тебе все!
- Хорошо, - он сделал вид, что не заметил ее возмущения. - Я немного помогу. Ты охраняешь сына Анны. Именно поэтому ты мешала шаману соблазнять твою подругу, а сейчас так протестовала против того, чтобы Ярослав стал серебряным.
- Интересно, это уже все поняли? Вел, ему вести племя в этой войне…

Олеч уселся на кровати. Вроде бы он сегодня сделал все правильно, даже уговорил мать. Почему же он не может уснуть, неужели ее слова его так испугали? Но она не назвала срок, а чуть раньше – чуть позже значения не имеет. Ведь не навсегда же он уйдет. Или, может, та пятая звезда на небе? Но и в этом нет ничего дурного. Или Ярослав?
- Ната! – неслышно позвал он сестру.
- Да? – тут же послышался отклик.
- Ты можешь зайти ко мне?
- Да, конечно.
Голос девушки затих, но чувствовалось ее внимание к комнате, к мыслям брата. Вскоре она появилась в приоткрывшейся двери и тихой тенью скользнула через порог. На ней было нежно-голубое кимоно, расшитое силуэтами сказочных птиц, но собрать свои темные, почти черные волосы в традиционную прическу она еще не успела, а лишь наскоро завязала в узел, и теперь он постепенно расползался, а волосы медленно разливались по ее плечам.
- Что случилось, Капитан? – тихо спросила серебряная.
- Очень многое, о чем тебе нужно знать. Ты очень красива, Натали.
- Спасибо, но это ли ты хотел сказать?
- И это тоже. Ты любишь Ярослава?
- Да, - просто отвечала девушка, на шее у нее блеснуло так и неснятое ожерелье. – Люблю. Но он видит только Альку.
- А она?
- Он нравится ей. А, ты спрашиваешь о другом... Она же мне сестра, я хочу, чтобы она была счастлива. Хоть на минуту.
- Хочешь счастья для серебряной?
- Олеч, ты не хуже меня знаешь, что Аля никогда не чувствовала себя ответственной за племя. Она согласилась на усиление огня из любви к матери.
- Ладно, сейчас дело в другом. Ты слушала наш спор с Тиной?
- Который? На непонятном языке?
- Да. Ты его запомнила?
- До звука.
- Ты неплохой лингвист. Попробуй, разберись.
- Уже пробовала. Мне не хватает опорных слов, хотя грамматику я поняла. Богатый язык. Откуда он?
- Древний язык некоторых книг. Мать хотела, чтобы я его знал. Теперь я хочу, чтобы его знала ты. Давай закроемся от всех, и я перепишу коды тебе в память.
- Хорошо, - девушка протянула брату свою руку и прикрыла глаза.
Тонкие серебристые лучи связали две ладони, молодые застыли, объединив свои воли и знания воедино. Минут через пять контакт ослабел. Олеч провел ладонью по лицу, заставляя себя вернуться к реальности. Сестра его оставалась неподвижной: ее мозг сейчас разбирал полученную информацию, анализировал ее, применял к сегодняшнему спору. «Интересно, каким будет ее первый вопрос, - вдруг отстраненно подумал Олеч. – Она необычная девушка, слезливой мелодрамы не будет».
Наконец Наташа встала, прошлась по комнате, остановилась в дальнем углу:
- Интересно, зачем она тебе это сказала?
- Да, такого вопроса я не ждал. Не знаю. Вырвалось. Ты же знаешь, ее иногда словно озаряет.
- Белое сияние меня не обманет. Если она что-то делает, значит, это необходимо. Или я плохо понимаю свою мать.
- На сей раз у нее не было необходимости.
- Я думаю, что была. Много бы я дала, чтобы понять ее расчет, - она резко повернулась, узел волос совершенно распался.
Наташа собрала непослушные пряди, рассеяно заплела косу:
- Ярослав будет вождем?
- Так говорят книги, звезды и веда. Да и ты сама можешь проверить по текстам.
- Уже проверила. Что ты говорил насчет пятой звезды? – она уселась на стул, на котором Олеч сложил, собираясь спать, все свое снаряжение: пояс с боевым мечом, ножи, колчан, закрытые сверху черным плащом, положила руку на левое плечо, нащупывая сегодняшнюю рану.
- На небе будет восемнадцать звезд. Пять из них – дети нашей матери. Он уйдет одним из последних. Или она – не знаю.
- Я не представляю Альку женой вождя. Здесь кроется беда, - говорила она, повернувшись так, чтобы он не видел ее рук.
- Может, ты и права. Эй, у тебя кровь на плече.
- Верно, разошелся порез. Я нервничаю. Что ты решил делать?
- Ничего. Что я могу? Только бороться, пока жив. Время у меня еще есть.
- Да, бороться, бороться! Только ради этого мы и живем. Ты прав.
- Ты осуждаешь эту идею?
- Нет, я просто дошла до ее апофеоза. Смотри, - она вскочила со стула, и кимоно голубой волной упало к ее ногам.
Левую руку она сжала в кулак, из раны на плече потекла кровь.
- Что ты делаешь! – вскричал Олеч. – Нет, Ната, нет!
Но она уже выхватила из-под лежащего на стуле плаща короткий нож и одним движением перерезала свою косу. Волосы и нож упали на пол, а девушка подняла руки к небу, принося клятву валькирии. За окном хлынул дождь, ударила молния.
- Ты слышишь, слышишь?! - в восторге закричала девушка, но вдруг ее напряжение исчезло, она отступила в тень, медленно опустилась на колени.
- Ты понимаешь, что натворила? – подошел к ней брат.
- Хорошо понимаю. Дай мне свой плащ. Кимоно – не одежда для воина.
- Наташа, тебе восемнадцать лет! У тебя вся жизнь впереди, - сказал он, накидывая ей на плечи свой плащ.
- Я ухожу. Я собиралась на праздник к Диву. Они ждут меня через двадцать минут.
- Я кое-что скрыл от тебя. Сейчас это не нужно, но я оставлю все в твоей памяти, вроде как в банке, на особый случай.
- Ты думаешь, что это произойдет скоро?
- Ничего нельзя сказать точно. Но как ты пойдешь на праздник после...
- После моей клятвы? Олеч, я не перестала быть человеком. Пусть все знают, что я посвятила жизнь войне. Все равно в любви серебряным не везет.
- А если кто захочет последовать за тобой?
- Я не допущу. Мне теперь подконтрольны все воительницы племени. А сейчас я ухожу. Прощай.
- Прощай, - Олеч отступил на шаг и вдруг опустился перед сестрой на колено. - Прощай, великая. Страшную судьбу ты выбрала сегодня, но и награда будет немалой, - и вдруг смутился, отвел глаза.
- Пусть наградой нам станет счастье людей, - ответила валькирия и быстро вышла из комнаты.
Олеч, все еще стоя на колене, поднял тяжелую косу, голубую ткань кимоно и воззвал со слезами в голосе:
- Веда! Белая веда! – и упал ничком на пол. - Мать!

Продолжение следует...

Этер
Специальный корреспондент