- Будешь нервничать, поставлю вверх ногами, - предупредила Уинри Рокбелл и взглянула на меня серьёзно, чтобы я даже не думал сомневаться. К счастью, вверх ногами собирались переворачивать не меня. Но лучше узнать всё по порядку. Да, началось всё с наведения порядка.

С виду кладовая профессора Шаф не потрясает размерами. За невысокой дверцей маленькая комнатушка, заставленная полками. Но это взгляд тех, кому не доводилось пройти сквозь узкую щель между двумя громоздкими шифоньерами в углу. За ними пряталось необозримое пространство, где раскинулось царство стеллажей. Спицы солнечных лучей сквозь высокие окна пронизывали сумерки величественного склада, где хранятся всевозможные магические предметы.
Лучшие из учеников удостаиваются чести наводить порядок на каком-нибудь стеллаже бесконечного склада. В своё дежурство после упорядочивания однородных предметов я любил побродить в бесконечных коридорах обители волшебства. Пройдя секторы со всем известными скатертями-самобранками и коврами-самолётами, можно постепенно добраться до районов, скрывающих редкости, о которых практически не сыскать упоминаний в колдовских книгах.
На этот раз я наткнулся на вытянутую цилиндрическую коробочку. Если бы гномы сдавали черчение, то она послужила бы им превосходным тубусом. Осторожно потянув врозь половинки, я открыл футляр и вытащил из него цилиндр поменьше. С одной стороны темнел небольшой глазок. По бокам тянулись длиннющие латинские изречения. Он погромыхивал, если его тихонько встряхнуть.
На пожелтевшем листочке полустёртыми буквами старательно были зафиксированы сведения, относящиеся к необыкновенному предмету. Оказывается, я держал в руках магический калейдоскоп. Но волшебные свойства его оставались невыясненными. Неведомый летописец упомянул, что прибор не работает вследствие утери одного из волшебных стёкол, которое затерялось где-то в средневековой Венеции. Мир сквозь цветные стёкла всегда кажется необыкновенным, сказочным. Каким же он предстанет, если взглянуть на него через волшебный калейдоскоп?

- И ты права! - кивнул я, хитро улыбнувшись. - Если только к ней не приспособить вот это!
"Вот этим" был Маховик Времени, которым меня наградила профессор Ярослава.
- И что мы получим, если к Карете Прошлого прибавить Маховик? - торжествующе спросил я.
- Машину Времени, - девушке нельзя было отказать в догадливости.
- Залезай, - распорядился я, галантно распахивая перед Уинри дверь. - Думаю, к ужину управимся. Но тебе интересно знать, что мы станем искать в Венеции?
Уинри снова кивнула.
- По пути расскажу, - и я запрыгнул следом, одновременно активируя Маховик.
После мы оглядели замусоренный экипаж, несущийся сквозь время. В принципе, ничего страшного, Если бы не россыпь битого стекла.
- Жаль, не успела захватить пергамент, - покачала головой Уинри. - Вела бы путевые заметки.
- А давай, - я подхватил десятка два разноцветных осколков, - записывать всё прямо на стекле!

Аналогом маггловского навигатора магу служит… нет, не волшебный клубок. Ведь магу важнее указание не куда идти, а что делать. Поэтому счастлив тот маг, в распоряжении которого оказывается волшебная книга.
Но вдвойне счастлив тот маг, кому книга даёт прямое и ясное направление. Мне так не повезло. Книженция, доставшаяся мне, обладала лишь одним явным достоинством - она легко умещалась в кармане. Коронной её фишкой был символизм, причём "Совы - совсем не то, чем кажутся" и "Человек в улыбающемся мешке" были загадками из детского журнала по сравнению с тем, что она выдавала. На этот раз её страница была усеяна неразборчивыми буквицами, где перемешались кириллица и латынь. Прочесть можно было лишь единственный обрывок: "Беги за шестым цветом каменной радуги".

Шестой цвет радуги как в воду канул, хотя до канала было далековато. Оставалось надеяться на книгу. А та и рада стараться. Мерцает, дрожит, прямо просит, чтобы открыли её страницы. Мелькнувшую на развороте надпись "Задаю главный маршрут" сменили стихотворные строчки:

Когда заметишь ты окно с густою бородой,
Сверни направо и упрёшься в знак второй.
И прячущееся во тьме, за гранью жизни,
Подскажет, как пройти на высоту,
Где ты в полёт отправься силой мысли,
Что воплощает давнюю твою мечту.
Звезда очертит направленье
Туда, где зажигается костёр водой,
И высшей силы изъявленье
Искомый Приз отдаст тебе простой.
Осталось стартовать по счёту "три",
Перед собою первый знак узри.


За такие вирши профессор Радослав не поставил бы и шестёрку. Но учить книгу стихоплетению, означало оскорбить магический предмет до глубины его бумажной души.
- Непонятно же! - пожаловался я.
- Может, будем просто идти? - предложила Уинри. - А там разберёмся. Тем более, что первый указатель должен быть неподалёку.

- Рука, появляющаяся из облака, была ранней формой изображения первого лица Троицы, - процитировал я Энциклопедию Символов. - Рука, сжимающая скипетр, меч или державу, символизирует власть. Известны две тысячи символических жестов, которые можно изобразить рукой…
- Не надо усложнять, - прервала Уинри. - Смысл знака "Иди к кресту".
- Где ещё тот крест? - проворчал я, но послушно зашагал в сторону, куда указала рука.
Улица резко оборвалась. Казалось, синий незнакомец с фигурного моста растаял, как Снегурочка, и слился с мутными водами Венецианских каналов. Я распахнул книгу, буквы расступились. На странице чётко пропечаталось: "Два пловца следуют вдоль берега. Скорость каждого - три километра в час. Один плывёт по течению, второй против течения. Скорость течения реки - три километра в час…"
- Арифмантика? - спросил я. - Но где же вопрос задачи?
- Тут сразу ответ, - сказала Уинри. - Плывущий против течения остаётся на месте.
- Плывём по течению, - немедленно согласился я.

Нашему взору представали самые различные окна. И фигурные, и сводчатые, и простые, и зашторенные, и закрытые ставнями. Но бородатых или даже щетинистых среди них не оказалось. Книга нарисовала красный шестиугольник, на котором высветила надпись "STOP", словно решила подработать справочником знаков дорожного движения. Возможно, она разрешила нам отдохнуть. Я решил воспользоваться приглашением на перерыв.
- Несомненно, стекло, которое мы ищем, изготовлено на Мурано.
- Мурано? - переспросила Уинри.
- Остров неподалёку. Именно там находятся все стеклодувные мастерские. Городской совет Венеции ещё в конце тринадцатого века распорядился перенести туда производство стекла. Опасались, что если случится пожар, то Венеция сгорит дотла. Но на самом деле венецианцы стремились сохранить тайны изготовления цветных стёкол. Остров получил своё правительство, свои законы и даже свои деньги. Но его жители потеряли свободу, кроме девушек, которым дозволялось покинуть остров, если их решил взять в жёны кто-то из знати. Обычно в роли жениха выступал разорившийся вельможа, ведь приданное было неслыханно богатым. Прочие жители были привязаны к острову навечно. Даже учеников брать со стороны не разрешалось. Секреты передавались по наследству. Учитывая лучшее на то время в мире стекло, сюда пробирались волшебники, которые тоже становились пленниками острова. Именно они изготовили много занятных вещиц, аналогов которым не найти ни в одной стране мира.

Мы шли по улочкам, и я продолжал рассказ:
- Многие магические секреты так и погибли на острове.
- Погибли? - удивилась Уинри.
- В те годы свирепствовали эпидемии. Даже если волшебник обзаводился семьёй, его род мог быть выкошен внезапной болезнью. А к концу восемнадцатого века Мурано оккупируют французы. Они уничтожили практически все стеклодувные мастерские. И первенство Магии Стекла тогда перешло к знаменитым мастерам Богемии.
- Но кто-то ведь мог бежать с острова за всю его долгую историю?
- Бежали и не раз. Однако в Венеции создали тайную полицию, которая разыскивала беглецов по всей Европе и планомерно уничтожала их.
Уинри с любопытством разглядывала посуду в маленькой лавчонке. Кувшины, формой представлявшие эллипс в 3D, с коротким горлышком и элегантным изгибом высокой ручки, стаканы, больше напоминавшие столовую воронку из стекла, кубки готической формы, словно явившиеся из лаборатории алхимика, сумевшего подменить серебро разноцветным стеклом. Я лишь кинул туда беглый взгляд, как моё внимание привлекло нечто иное…

"Справа от бородатого окна". Оставалось свернуть в узенькое ущелье переулка, затопленного тенью. А потом медленно следовать вдоль домов и пристальным взорам шнырять по сторонам, стараясь не пропустить следующий направляющий знак.

- Перед нами круг. В его центре крест, защищаемый волшебной силой порождённого им круга. Крест - это точка, разбежавшаяся по четырём сторонам света. Так Вселенная произошла от Большого Взрыва, когда из одной точки хлынула бесконечность. Крест подобен эмбриону, созревающему в полноценное создание. В алхимии, кроме шифрования золота в рецептах, круг может обозначать полный цикл и возобновляющееся совершенство. А розенкрейцеры рисовали кругом с точкой императорскую власть. Наверное, крест в круге - власть церкви. Круг широко используется в магии для защиты от опасных сил, с которыми приходится взаимодействовать. Во время ритуалов волшебник чертит вокруг себя круг, который нельзя переступать…
- Помнишь первый знак? - перебила меня Уинри. - Будь проще. Найди крест и шагай к нему. Если хочешь, то церковный крест.
Я осёкся. А почему не попробовать? Башенка церкви высилась над крышами. Отправной точкой маршрута был знак, конечной - церковь, увенчанная крестом. Но что ждало нас на середине намеченного пути: смерть или слепое счастье кладоискателя?

Мы шли по верному пути. Пути, подсказанному книгой.
Мыслями я уже убежал в будущее, представляя верхнюю площадку высочайшей башни Венеции. Из настоящего я чувствовал лишь тёплую руку Уинри, сжатую моими пальцами. Больше всего я опасался выпустить её и навсегда потерять спутницу в разноцветной средневековой кутерьме.

Путеводная звезда - редкий артефакт, лежащий в приграничье, там, где касаются друг друга Магия Созвездий и Изучение Магических Предметов. Кусочек расплавленного стекла имеет свойство не застывать, пока не укажет кому-то верное направление. В сумраке он похож на упавшую с неба звезду, терпеливо ожидающую своей участи. Вытряхиваешь его из футляра, загадываешь желаемое и пристально следишь за кувыркающейся в свободном полёте блёсткой. Она стремительно несётся, как метеор, указывая путь. И быстро остывая. Как только последняя искорка тепла оставит магический предмет, он теряет способность к полёту, превращаясь в кусок остывшего стекла. Или, если ты волшебник, можно обернуть его любой вещью. Но последнее волшебство иллюзорно. Лишь только предмет окажется в тени, он снова станет стеклом. Теперь уже не волшебным, а самым обычным. Секрет изготовления Путеводных Звёзд утерян, как и многие другие секреты Мурано.
- Летим, - скомандовал я, заклинанием призывая из кареты, спрятанной в дальней подворотне, метлу.

Полёт, как много в этом слове…
Впрочем, многострочье описаний заменит одно единственное чувство. Кто хоть раз летал, тому уже не забыть оглушающую свободу и пьяняще-пугающую неопределенность.

И вот под нами твердь. После прокалённого солнцем дня сумрак храма казался царством вечной прохлады. Колонны, своды, лестницы, проёмы - всё это сплелось в лабиринт, где легко заблудиться.
Но где-то здесь скрывался символ, подсказанный волшебной книгой. "Там, где водой зажжёшь костёр".

Если продолжить линию водопада, извергающегося из драконьей пасти, то она упиралась в узкую щель за свечами, выстроившимися шеренгами. Я немедленно сунул руку в глубину, заполненную бархатистой пылью, но пальцы застряли на середине пути. С надеждой я посмотрел на изящные пальчики мисс Рокбелл. Она всё поняла без слов.
- Осторожнее, - встревожился я. - Не порежься.
А Уинри уже отдёрнула руку, сжимая тёмный комочек. С бьющимся от волнения сердцем я забрал находку, старательно протёр её платком. И в сиянии свечей нам сверкнули сапфировыми бликами грани стекла волшебного калейдоскопа. Наша игра в 12 записок подошла к финишу.

Мы стояли на Лоджии Кавалли. Внизу, по площади Сан-Марко, мерно расхаживала Смерть. Весь мир был залит красным. Лишь улочки прятались в покрывалах синих теней. Быть может, на одной из них Синий Человек ждал, когда мы вынесем ему осколок шестого цвета радуги.
- Не пройти, - вздохнул я. - Эх, найти бы какой другой выход.
- Если бы через дворец дожей, - Уинри развернулась к узорчатой стене, а потом мечтательно прищурилась. - Там начинается знаменитый венецианский бал.
Я вздрогнул. Идея была очень заманчивой. Но я знал, что магический экран местных волшебников защищал дворец от проникновения любой летающей метлы.

Танцы. Вальсирующие пары. Невидимые вихри музыки, кружащие танцоров. Маски, веера, костюмы. Нас словно перебрасывало от иллюзорного карнавала "Лабиринта" на мрачную вампирскую вечеринку Будапештского замка "Ван-Хелсинга".
Но меня сильнее всего заботило синее стёклышко. Почти каждую минуту я не ленился проверить, не выскользнул ли осколок магии из кармана. Тогда я мыслями возвращался в зал и следил за танцующими. И за Уинри. Но потом сознание снова заполняла тревога: что ждёт нас, когда придётся покинуть дворец?
Украдкой выглянув в окно, я обнаружил, что площадь опустела. Смерти надоело нести вахту. Появился шанс попробовать проскользнуть к спрятанной в подворотне карете.

Приключение смазало в памяти чёткую инструкцию. Я наклонял Маховик то на запад, то на юг, но конус песка после секундного шевеления снова безвольно замирал. Тьма сгущалась. Я волновался, что именно в этот миг здесь появятся Смерть и таинственный человек в синем.
- Будешь нервничать, поставлю вверх ногами, - Уинри потянулась за Маховиком Времени, но я уже нашёл истинное положение, и песок времени устремился вверх, начиная обратный отсчёт.
Взглянув на россыпь цветных стёкол, испещренных нашим почерком, я понял, что записки получились скомканными и торопливыми. Отрывки на обрывках. Записи на осколках. Быть может, стоило потом сесть с Уинри у камина и несколько вечеров посвятить созданию неспешного повествования, пронизанного нитью сюжета.
Но это я опять убегал в будущее, тогда как надо было ценить настоящее. Венеция. Звёзды над головой. Тысячи огоньков свечей, расцвечивающие мрачные стены домов, укутанных мглой. Тёмные воды каналов. И мисс Уинри Рокбелл рядом.

* Символ i в кружочке, обозначает информационный блок, скопированный из путеводителя

Dark Bogachek & Уинри Рокбелл