Глава 11. Взятка
Переводчик -
Ойра, Серая Метелка (1); Лайда Линияр, Рина Нексум (2)
корректор -
Чжоули (1); Ворон, Чжоули, Сантана (2)
Если Кричеру удалось спастись из озера, полного инферналов, Гарри был уверен, что ему хватит всего нескольких часов на захват Мундунгуса, и всё утро скитался по дому в ожидании. Однако Кричер не вернулся ни утром, ни днём. К ночи Гарри почувствовал себя удручённо и тревожно, и ужин, состоящий преимущественно из чёрствого хлеба, на который Гермиона безуспешно пыталась наложить множество преобразующих чар, не помог.
Кричер не вернулся ни на следующий день, ни через сутки. Однако на площади перед домом номер двенадцать появились два человека в мантиях и всю ночь пристально вглядывались в направлении дома, который они не могли видеть.
- Наверняка пожиратели смерти, - сказал Рон, смотревший в окно гостиной вместе с Гарри и Гермионой. – Как думаете, они знают, что мы здесь?
- Я так не думаю, - ответила Гермиона, хотя выглядела испуганной, - иначе они послали бы за нами Снейпа, не так ли?
- А ты не думаешь, что он уже был здесь и его язык связан заклятием Хмури? – поинтересовался Рон.
- Конечно, - парировала Гермиона, - иначе бы он рассказал многое о том, как сюда войти. Но, вероятнее всего, они наблюдают за домом в расчёте на то, что мы тут появимся. Они же знают, что этот дом принадлежит Гарри.
- Но как они… - начал Гарри.
- Завещания волшебников просматриваются Министерством. Разве ты забыл? Они должны знать, что Сириус оставил дом тебе.
Присутствие пожирателей смерти усилило зловещие настроения в доме номер двенадцать. Они не получили ни весточки ни от кого за пределами Гриммаулд Плейс с тех пор как появился патронус мистера Уизли. Напряжение начало сказываться. Беспокойный и раздражительный, Рон развил надоедливую привычку играться с магическим Гасителем в кармане. Это чрезвычайно выводило из себя Гермиону, коротающую время в ожидании Кричера за изучением «Сказок барда Бидла». Ей не нравилось, что свет постоянно то вспыхивал, то гас.
- Когда ты прекратишь это!!! – закричала она, когда свет снова погас уже на третий день отсутствия Кричера.
- Извини, извини, - пробормотал Рон, щёлкая Гасителем и возвращая свет. – Я сам не замечаю, как делаю это.
- Хорошо, но ты не мог бы найти себе более полезное занятие?
- Какое? Читать детские сказки?
- Дамблдор оставил мне эту книгу, Рон…
- …а мне он оставил Гаситель. Может быть, я должен использовать его?
Не в силах присутствовать при ссоре, Гарри, незаметно от них обоих, выскользнул из комнаты и направился вниз на кухню. Он продолжал ходить туда, понимая, что Кричер, вероятнее всего, появится там. Однако на полпути к холлу, стоя на лестничном пролете, он услышал стук в дверь, затем металлический щелчок и скрежет цепочки.
Каждый нерв в его теле напрягся: он выхватил палочку, передвинулся в тень, рядом с отрубленными головами эльфов, и затаился. Дверь открылась: в свете лампы он увидел фигуру в мантии, вошедшую в коридор и закрывшую за собой дверь. Злоумышленник шагнул вперед, но тут голос Хмури спросил: «Северус Снейп?» Затем в конце коридора из пыли поднялась фигура и набросилась на злоумышленника, замахнувшись мёртвой рукой.
- Я не убивал тебя, Альбус, - произнёс тихий голос.
Проклятье разрушилось: фигура из пыли снова взорвалась, и вновь прибывшего стало невозможно различить в плотном сером облаке, образовавшемся перед ним.
Гарри направил палочку в середину облака.
- Не двигаться!
Гарри забыл о портрете госпожи Блэк: от его вопля занавесь, скрывающая портрет, слетела, и она начала кричать: «Грязнокровки и полукровки осквернили мой дом!…»
Рон и Гермиона с треском скатились по лестнице и, оказавшись позади Гарри, направили палочки туда же, куда и он. Незнакомец стоял внизу в холле с поднятыми руками.
- Не стреляйте, это я, Ремус!
- Ох, слава Богу, - слабо пробормотала Гермиона, отводя палочку и направляя её на миссис Блэк.
Занавески с шелестом сомкнулись, и наступила тишина. Рон также опустил палочку, но не Гарри.
- Покажись, - приказал он глухо.
Люпин шагнул в свет лампы, всё ещё держа руки вверх, в знак капитуляции.
- Я Ремус Джон Люпин, оборотень, иногда называемый Лунатиком, один из четырёх создателей карты Мародёров, женат на Нимфадоре, обычно называемой Тонкс, и я учил тебя, Гарри, как вызвать патронуса, который выглядит как олень.
- Хорошо, - ответил Гарри, опуская палочку, - но я должен был проверить, понимаешь?
- Как твой бывший преподаватель Защиты от Тёмных Сил я полностью согласен, что ты должен был проверить. Рон, Гермиона, а вы не должны были так быстро снимать оборону.
Они сбежали к нему по лестнице. Завёрнутый в толстую чёрную дорожную мантию, он выглядел обессиленным, но был рад видеть их.
- Никаких признаков Северуса? – спросил он.
- Никаких, - отозвался Гарри. – Как дела, какие новости? Всё в порядке?
- Да, - ответил Люпин, - но за нами следят. Несколько пожирателей смерти на площади снаружи…
- Мы знаем…
- Мне пришлось аппарировать очень осторожно, прямо на верхнюю ступеньку перед дверью, чтобы быть уверенным, что они не смогут меня увидеть. Они не знают, что вы здесь, иначе, я уверен, они бы прислали больше народа. Они вынюхивают всё, что связано с тобой, Гарри. Пойдёмте вниз, я многое должен вам рассказать, и я хочу знать, что случилось после того, как вы покинули Нору.
Они спустились на кухню. Гермиона направила палочку на очаг. Немедленно возник огонь: он создавал в суровых каменных стенах иллюзию уюта. Люпин вытащил из дорожной мантии несколько бутылок сливочного пива, и они сели за длинный деревянный стол.
- Я был тут три дня назад, но я должен был ускользнуть от севшего мне на хвост пожирателя смерти, - сказал Люпин.- А вы прибыли сюда сразу после свадьбы?
- Нет, - ответил Гарри, - только после того, как мы столкнулись с парой пожирателей смерти в закусочной на Тоттенхем-Корт-Роуд.
Люпин пролил большую часть эля перед собой.
- Что?
Они рассказали о случившемся. Когда они закончили, Люпин был ошеломлён.
- Но как они смогли найти вас так быстро? Это невозможно – отследить аппарирующего, если ты не схватил его в момент аппарации.
- И вряд ли они просто прогуливались по Тоттенхем-Корт в это время, не так ли? – добавил Гарри.
- Мы подумали, - осторожно произнесла Гермиона, - не мог ли на Гарри остаться След?
- Невозможно, - сказал Люпин. Рон выглядел довольным, а Гарри почувствовал себя намного легче. – Кроме всего прочего, если бы на нём был След, они бы точно знали, что Гарри здесь, ведь так? Но я не могу понять, как они отследили вас на Тоттенхем-Корт. Это вызывает серьёзное беспокойство.
Вид у него был встревоженным, но, по мнению Гарри, этот вопрос мог подождать.
- Расскажи, что случилось после того, как мы ушли. Мы ничего не слышали с тех пор, как отец Рона сообщил нам, что семья в порядке.
- Да, Кингсли спас нас, - сказал Люпин. – Благодаря его предупреждению, большая часть гостей смогла аппарировать до того, как они прибыли.
- Это были пожиратели смерти или люди из Министерства? – поинтересовалась Гермиона.
- И те и другие. Впрочем, сейчас это одно и то же, - ответил Люпин. – Их было около дюжины, но они не знают, Гарри, где ты сейчас. До Артура дошли слухи, что они пытались выпытать о твоем местонахождении у Скримджера, прежде чем убить его. Если это правда, то тебя он не выдал.
Гарри посмотрел на Рона и Гермиону: их лица выражали смесь шока и благодарности, которые испытывал и он сам. Он недолюбливал Скримджера, но если то, что сказал Люпин, правда, последнее, что он сделал, – это пытался защитить Гарри.
- Пожиратели смерти обыскали Нору сверху донизу, - продолжал Люпин. – Они нашли упыря, но не решились приблизиться. Затем в течение нескольких часов они опрашивали тех из нас, кто остался. Они пытались вытянуть из нас информацию о тебе, Гарри, но, конечно, никто, кроме членов Ордена, не знал, что ты там был. В то же самое время, пока они громили свадьбу, другие пожиратели смерти рвались ко всем домам, связанным с Орденом. Никто не погиб, - быстро добавил он, предупреждая вопрос, - но было тяжело. Они сожгли дом Дедалуса Диггла, но, как вы знаете, его не было дома. И они применили проклятие Cruciatus на семью Тонкс. Опять же, чтобы узнать, куда ты направился после визита к ним. Они в порядке: потрясены, конечно, но в остальном всё хорошо.
- Пожиратели смерти смогли прорваться через все защитные заклинания? - удивился Гарри, вспомнив, как эффективны были эти заклинания той ночью, когда он свалился в садик к родителям Тонкс.
- Вы должны понимать, Гарри, что сейчас пожиратели смерти имеют на своей стороне всю силу Министерства, - ответил Люпин. – У них есть власть применять бесчеловечные заклятия, не боясь быть обнаруженными или арестованными. Они смогли проникнуть сквозь все защитные чары, которые мы поставили, кроме того, они прямо заявляют, зачем пришли.
- А они позаботились об объяснении, зачем ищут Гарри? – спросила Гермиона с надрывом в голосе.
- Ну… - Люпин поколебался, но затем достал свёрнутую копию «Ежедневного Пророка». – Вот! - сказал он, бросив Гарри газету через стол. - Рано или поздно ты всё равно узнаешь. Это предлог для твоих поисков.
Гарри разгладил газету. Его портрет огромного размера занимал первую полосу. Он прочитал заголовок над фотографией:
РАЗЫСКИВАЕТСЯ ДЛЯ ДОПРОСА
ОБ УБИЙСТВЕ АЛЬБУСА ДАМБЛДОРА.
Рон и Гермиона издали вопль возмущения, но Гарри промолчал и отодвинул газету. Он не хотел читать дальше, он знал, что там написано. Никто, кроме тех, кто был наверху башни, когда убили Дамблдора, не знал, кто на самом деле убил его, а Рита Скиттер уже рассказала всему волшебному миру, что Гарри видели убегающим после того, как Дамблдор упал.
- Я сожалею, Гарри, - произнёс Люпин.
- Пожиратели смерти завладели и «Ежедневным Пророком»? – с яростью в голосе воскликнула Гермиона.
Люпин кивнул.
- Но люди должны понимать, что происходит?
- Переворот прошел гладко и практически бесшумно, - ответил Люпин. - Официальная версия убийства Скримджера - он ушёл в отставку. Его заменили на Пиуса Тикнесса, который находится под проклятием Imperius.
- Почему Волдеморт не объявил себя Министром магии? – спросил Рон.
Люпин рассмеялся.
- Ему это не нужно, Рон. На самом деле, он и есть Министр, только зачем ему сидеть за столом в Министерстве? Его марионетка Тикнесс беспокоится, занимается повседневной рутиной, а Волдеморт свободен и расширяет свою власть за пределами Министерства. Конечно, многие понимают, что произошло: было много серьёзных изменений в политике Министерства за последние несколько дней. Многие шепчутся, что за этим стоит Волдеморт. Но в этом и суть: шепчутся. Они не осмеливаются доверять другим, не знают, кому можно верить. Они боятся говорить об этом вслух: вдруг их подозрения верны, и их семьи под прицелом. Да, Волдеморт замечательно разыграл партию. Его появление могло бы вызвать открытое восстание, а тайна создала беспорядок, неуверенность и опасения.
- И в эти серьёзные изменения в политике Министерства, - спросил Гарри, - входит настраивание магического мира на то, чтобы преследовать меня вместо Волдеморта?
- Конечно, среди прочего, - ответил Люпин, - это гениальный ход. Теперь, когда Дамблдор мёртв, ты – мальчик-который-выжил – должен был стать символом для всех, кто сопротивляется Волдеморту, должен был сплотить их. Но, бросив предположение, что ты приложил руку к смерти старика, Волдеморт не только установил цену за твою голову, но и посеял сомнения и опасения во многих, кто мог бы встать на твою защиту. Между тем, Министерство начало борьбу против магглорождённых.
Люпин указал на «Ежедневный Пророк».
- Посмотрите на вторую страницу.
Гермиона перевернула страницу с тем же выражением отвращения, с каким обращалась с «Секретами Тёмных Искусств».
Регистрация магглорождённых! – прочитала она вслух. – Министерство Магии проводит опрос так называемых «магглорождённых» для лучшего понимания, как они стали обладателями магических секретов.
Недавние исследования, проведённые Отделом тайн, показали, что магия может передаваться только из поколения в поколение в семьях волшебников. Так называемые «магглорождённые», не имеющие подтверждённой волшебной родословной, скорее всего, приобрели свои магические способности путём воровства или насилия.
Министерство намерено выкорчевать таких узурпаторов магической силы, и для этого всем, так называемым «магглорождённым», были разосланы приглашения с предложением явиться для разговора в недавно созданную Комиссию по магглорождённым.
- Люди не позволят, чтобы это случилось, - заявил Рон.
- Это уже случилось, - сказал Люпин. – Пока мы говорим, они хватают магглорождённых.
- Но как, они предполагают, можно украсть магию? – спросил Рон. – Это же бред! Если бы можно было украсть магию, не было бы сквибов, разве не так?
- Я знаю, - ответил Люпин. – Однако, если вы не сможете доказать наличие по крайней мере одного волшебника в родне, теперь будет считаться, что вы получили магическую силу незаконно и должны понести наказание.
Рон посмотрел на Гермиону, а затем произнёс:
- А что если чистокровным и получистокровным объединиться с магглорождёнными семьями? Я мог бы сказать, что Гермиона моя кузина…
Гермиона сжала руку Рона в знак признательности.
- Спасибо, Рон, но я не могу позволить тебе…
- У тебя нет выбора! - отчаянно воскликнул Рон, также сжимая её руку. – Я расскажу тебе о нашем фамильном древе, и ты сможешь ответить на все вопросы.
Гермиона усмехнулась.
- Рон, мы находимся в бегах с Гарри Поттером, самой разыскиваемой персоной в стране, и я не думаю, что это важно. Если бы я собиралась вернуться в школу, это имело бы значение. А что Волдеморт придумал для Хогвартса? – спросила она у Люпина.
- Теперь посещения обязательны для всех молодых волшебниц и волшебников, - ответил он. – Это было объявлено вчера. Это что-то новое: никогда раньше учеба в Хогвартсе не была обязательной. Конечно, почти все волшебницы и волшебники Британии обучались в Хогвартсе, но их родители при желании имели право обучать детей дома или отправить за границу. Таким образом, у Волдеморта будет под присмотром целое поколение молодых волшебников. И это, конечно, позволит отсеивать магглорождённых, потому что студенты должны иметь статус крови – удостоверение, что они доказали в Министерстве свое волшебное происхождение – прежде чем им разрешат посещение школы.
Гарри чувствовал злость и тошноту. В этот самый момент восторженные одиннадцатилетки рассматривают новенькие волшебные учебники, не представляя, что некоторые уже никогда не увидят Хогвартс, а, возможно, и свои семьи.
- Это… Это… - невнятно пробормотал он, пытаясь подобрать слова, способные передать весь ужас того, о чем он думал, но Люпин тихо произнёс:
- Я знаю.
Люпин немного поколебался.
- Я пойму, если ты откажешься подтвердить, Гарри, но в Ордене считают, что Дамблдор оставил тебе поручение.
- Оставил, - кивнул Гарри. – И Рон с Гермионой в курсе. Они со мной.
- Можешь ли ты доверить мне, в чём заключается это поручение?
Гарри посмотрел на рано постаревшее лицо, густые, но уже начавшие седеть волосы и от всей души пожелал, чтобы его ответ звучал по-другому, но...
- Не могу, Ремус. Прости. Если Дамблдор не сказал тебе сам, то и я не могу.
- Я знал, что ты так ответишь, - Люпин выглядел разочарованным. - Но я всё равно могу быть полезным тебе. Ты знаешь, кто я такой и на что способен. Возможно мне стоит остаться с тобой, чтобы обеспечить безопасность. Необязательно рассказывать мне, что именно вы собираетесь делать.
Гарри помедлил. Предложение выглядело очень заманчивым, хотя он и не представлял, как сохранить в тайне цель в случае присоединения Люпина.
Гермиона, однако, выглядела озадаченной.
- А как же Тонкс? – спросила она.
- А что с ней? - откликнулся Люпин.
- Ну, - нахмурилась Гермиона, - ты женат на ней! Что она подумает, если ты уйдёшь с нами?
- Тонкс в полной безопасности, - ответил Люпин. – Она в доме своих родителей.
Голос Люпина был несколько странным, почти холодным. К тому же у Гарри не укладывалось в голове, что Тонкс отсиживается в доме своих родителей: она всё-таки член Ордена Феникса и, насколько Гарри её знал, наверняка захотела бы участвовать в активных действиях.
- Ремус, - осторожно поинтересовалась Гермиона, - а всё в порядке?… ты знаешь, между вами…
- Всё в порядке, спасибо, - твёрдо сказал Люпин.
Гермиона покраснела. Последовала ещё одна неловкая пауза, и Люпин всё же заставил себя произнести с видом человека, признающегося в чём-то неприятном:
- У Тонкс будет ребёнок.
- О, как прекрасно! – воскликнула Гермиона.
- Блестяще! – с энтузиазмом поддержал Рон.
- Поздравляю, - сказал Гарри.
Люпин улыбнулся фальшивой улыбкой, больше похожей на гримасу, и вернулся к старому:
- Так что… Вы принимаете мое предложение? Станет ли тройка четвёркой? Не думаю, что Дамблдор был бы против, ведь он сам назначил меня вашим преподавателем Защиты от тёмных сил. А я должен вас предупредить, что мы встретимся с магией, с которой многие из нас никогда не сталкивались ранее и какую даже не могли себе вообразить.
Рон с Гермионой посмотрели на Гарри.
- Просто… Просто, чтобы прояснить до конца, - сказал он. - Ты собираешься оставить Тонкс в доме родителей и уйти с нами?
- Она там будет в абсолютной безопасности, они присмотрят за ней, - уверил его Люпин. Он говорил как о решённом деле, почти беззаботно. – Гарри, я уверен, Джеймс хотел бы, чтобы я остался с тобой.
- Ну, - медлил Гарри, - а я не уверен. Я думаю, что мой отец на самом деле захотел бы, чтобы ты остался со своим ребёнком.
Краска схлынула с лица Люпина. Температура на кухне словно бы упала градусов на 10. Рон бросал взгляды по сторонам, как будто ему позарез нужно было запомнить подробности интерьера. Взгляд Гермионы перепрыгивал с Гарри на Люпина.
- Ты не понимаешь, - наконец произнёс Люпин.
- Тогда объясни, - предложил Гарри.
Люпин сглотнул.
- Я… я совершил роковую ошибку, женившись на Тонкс. Я не обдумал предварительно этот поступок и с тех пор постоянно жалею об этом.
- Ясно, - ответил Гарри. - Теперь ты собираешься бросить её и ребёнка и убежать с нами?
Люпин вскочил на ноги, опрокинув стул. Глядя на его разъярённое лицо, Гарри впервые за все эти годы увидел тень волка на лице человека.
- Ты не понимаешь, что я сделал со своей женой и нерождённым ребёнком. Я не должен был на ней жениться, я превратил её в изгоя…
Люпин пнул ногой только что перевёрнутый им стул.
- Ты видел меня только в Ордене или в Хогвартсе под защитой Дамблдора! Ты понятия не имеешь, как остальной волшебный мир относится к таким, как я! Когда люди узнают о моей беде, они даже говорить со мной не хотят. Ты понимаешь, что я сделал? Даже её собственная семья в ужасе от нашей свадьбы. Какие родители захотят, чтобы дочь вышла за оборотня? И ребёнок… ребёнок…
Люпин вцепился в волосы обеими руками, он был совершенно выведен из равновесия.
- Такие, как я, обычно не размножаются. Ребёнок станет таким же, я уверен в этом… Как мне простить себя за то, что сознательно рискнул передать свое состояние невинному ребёнку? Если же каким-то чудом ребёнок будет нормальным, то ему в сотни раз лучше обойтись без отца, которого он всегда будет стыдиться!
- Ремус! – прошептала Гермиона со слезами на глазах. – Не говори так. Как ребёнок может тебя стыдиться?
- Ох, не знаю, Гермиона, - произнёс вдруг Гарри. - Я бы точно стыдился.
Гарри не знал, откуда пришла ярость, заставившая его тоже вскочить на ноги.
Люпин выглядел так, словно Гарри ударил его.
- Если при новой власти магглорождённые считаются второсортными, что же будет с полуоборотнем, отец которого – из Ордена Феникса? Мой отец погиб, защищая меня и маму. И ты полагаешь, он предложил бы тебе бросить своего ребёнка и отправиться с нами на поиски приключений?
- Как... Как ты смеешь? – возмутился Люпин. – Я ведь не жажду опасностей или личной славы! Как ты мог даже подумать…
- Мне кажется, ты чувствуешь себя сорвиголовой, - продолжал Гарри. - Мечтаешь быть таким же, как Сириус…
- Гарри, не надо! – взмолилась Гермиона, но он продолжал смотреть прямо в взбешённое лицо Люпина.
- Никогда бы не поверил, если бы мне сказали, что человек, научивший меня сражаться с дементорами, – трус.
Люпин вытащил палочку так быстро, что Гарри едва успел потянуться за своей. Раздался громкий щелчок, и Гарри понял, что летит в сторону, как от удара. Он врезался в кухонную стену и сполз на пол. Кончик плаща Люпина мелькнул за дверью.
- Ремус, Ремус, вернись! – кричала Гермиона, но Люпин не ответил.
Мгновеньем позже хлопнула входная дверь.
- Гарри! – всхлипнула Гермиона. – Как ты мог?
- Легко, - ответил Гарри.
Он поднялся, чувствуя, как на голове в ушибленном месте вырастает шишка. Его всё ещё трясло от злости.
- Не смотри на меня так! – резко бросил он Гермионе.
- Не ори на неё! – огрызнулся Рон.
- Не ссорьтесь! – Гермиона бросилась между ними.
- Тебе не следовало говорить так с Люпином, - сказал Рон Гарри.
- Он сам нарвался.
В голове наперегонки проносились обрывки воспоминаний: Сириус, падающий через арку, Дамблдор в воздухе, вспышка зелёного света и голос его матери, умоляющей о милосердии…
- Родители, - продолжал Гарри, - не должны оставлять своих детей, если… если им не приходится этого сделать насильно.
- Гарри, – Гермиона успокаивающе протянула руку, но он оттолкнул её и отодвинулся в сторону, глядя в огонь, который наколдовала Гермиона.
Однажды он говорил с Люпином через этот камин в поисках поддержки после того, что узнал про Джеймса, и Люпин помог ему. Теперь измученное, белое лицо Люпина плыло перед ним в воздухе. Он почувствовал внезапный приступ раскаяния. И Рон, и Гермиона молчали, но Гарри был уверен, что они переглядываются за его спиной и ведут молчаливый разговор.
Он оглянулся, и они поспешно отвернулись друг от друга.
- Я знаю, что не надо было называть его трусом.
- Нет, не надо было, - сразу же согласился Рон.
- Но он ведёт себя как трус.
- И всё равно, - начала Гермиона.
- Я знаю, - сказал Гарри. – Но если это заставит его вернуться к Тонкс, оно того стоило, верно?
Он не смог сдержать умоляющие нотки в голосе. Гермиона смотрела с сочувствием, Рон – с неуверенностью. А Гарри перевёл взгляд на свои ботинки и подумал об отце. Поддержал бы Джеймс его в высказанном Люпину или разозлился бы за то, как сын обошёлся с его старым другом?
В тишине кухни чуть заметно ощущался запах недавней ссоры и невысказанных упрёков Рона и Гермионы. «Ежедневный Пророк», который принёс Люпин, всё ещё лежал на столе. С первой страницы прямо в потолок смотрел портрет самого Гарри. Он склонился над столом, открыл наугад газету и притворился, что читает, но смысл слов ускользал, а в голове всё ещё стоял разговор с Люпином. Гермиона и Рон возобновили свой молчаливый разговор с другой стороны газеты, он это почувствовал. Гарри с шумом перевернул страницу, и имя Дамблдора бросилось в глаза. Прошло некоторое время, прежде чем он понял, что это за фотография, подпись под которой гласила: Семья Дамблдора, слева направо: Альбус, Персиваль с новорождённой Арианой на руках, Кендра и Аберфорт.
Фотография привлекла внимание Гарри, и он рассмотрел её в подробностях. Отец Дамблдора, Персиваль, был симпатичным мужчиной, блеск в его глазах был заметен даже на этой старой фотографии. Младенец Ариана была чуть больше буханки хлеба, и о ней трудно было сказать что-то более определённое. У матери, Кендры, были волосы цвета воронова крыла, затянутые в высокий узел, и точёные черты лица. Она выглядела очень аристократично. Когда он смотрел на её чёрные глаза, высокие скулы и прямой нос над высоким воротником шёлкового платья, ему вспомнились фотографии коренных жителей Америки, которые ему доводилось видеть ранее. На Альбусе и Аберфорте были одинаковые курточки с кружевными воротниками и волосы, подстриженные до плеч. Альбус выглядел на несколько лет старше, в остальном братья были похожи: эта фотография была сделана задолго до того, как Альбус сломал нос и начал носить очки.
Они, безмятежно улыбаясь из газеты, казались обычной счастливой семьей. Маленькая Ариана махала ручкой, высунувшейся из пеленок. Над фотографией Гарри прочитал заголовок:
Эксклюзивный отрывок из готовящейся в выходу
БИОГРАФИИ АЛЬБУСА ДАМБЛДОРА
Риты Скитер
Подумав, что вряд ли что-то сможет заставить его чувствовать себя хуже, чем сейчас, Гарри начал читать.
«Надменная и гордая Кендра Дамблдор не могла оставаться в Гнилой Пустоши после широкой огласки, которую приобрели арест и заточение в Азкабан её мужа, Персиваля. Она решила покинуть свой дом и переехать с семьёй в Годрикову Лощину, которая позже прославится как место необъяснимого спасения Гарри Поттера от Сами-Знаете-Кого.
Как и в Гнилой Пустоши, в Годриковой Лощине проживало немало волшебных семей. Но так как Кендра ни с кем не была знакома, она смогла избежать любопытных вопросов о преступлении её мужа, с которыми вынуждена была сталкиваться в прежнем месте. Раз за разом она отталкивала дружелюбные проявления со стороны новых соседей-волшебников и вскоре добилась того, что семью оставили в покое.
«Захлопнула дверь прямо перед моим носом, когда я пришла поприветствовать её с тарелкой домашней выпечки! – рассказывает Батильда Бэгшот. - За целый год после их приезда я лишь раз видела двоих мальчиков. Я и не узнала бы, что у неё есть дочь, если бы однажды, спустя год после их приезда, собирая плангентиньи при лунном свете, я ни увидела, как Кендра вывела Ариану на задний дворик. Крепко держа девочку за руку, она один раз провела её вокруг лужайки и увела обратно в дом. Я не знала, что и думать об этом».
По всей видимости, Кендра рассудила, что переезд в Годрикову Лощину будет наилучшей возможностью спрятать Ариану раз и навсегда, что наверняка давно входило в её планы. Временные промежутки сходятся: Ариане едва исполнилось семь лет, когда она исчезла с чужих глаз, а именно в семь, по мнению большинства экспертов, магические способности, если они есть, начинают проявляться. Никто из ныне живущих не может вспомнить, чтобы Ариана демонстрировала какие-либо признаки способностей к магии. Очевидно, что Кендра приняла решение скрыть существование своей дочери вместо того, чтобы признать перед всем волшебным миром своего ребёнка сквибом. Переезд из мест, где Ариану все знали, естественно, делал проще домашний арест девочки. Тем немногим, кто и тогда знал о существовании Арианы, можно было доверять. Двое её братьев отвечали на осторожные вопросы так, как их научила мать: «Моя сестра слишком слаба, чтобы ходить в школу»…
На следующей неделе: Альбус Дамблдор в Хогвартсе: победы и притворство.
Гарри ошибался: статья всё же заставила его чувствовать себя хуже. Он снова взглянул на фотографию тех, кто казался счастливой семьей. Правда ли это? Как бы это узнать? Захотелось отправиться в Годрикову Лощину. Даже если Батильда не сможет поговорить с ним, всё равно появилось желание побывать там, где они с Дамблдором потеряли близких. Когда он опустил газету, собираясь спросить у Рона с Гермионой, что они думают об этом, в кухне раздался оглушительный хлопок.
Первый раз за три дня Гарри совершенно забыл о Кричере. Он подумал было, что это Люпин внезапно вернулся, и долю секунды Гарри не мог понять, что за сплетение дерущихся конечностей материализовалось из воздуха прямо за его креслом.
Он вскочил на ноги, когда Кричер выпутался и, низко поклонившись, проворчал:
- Кричер вернулся вместе с грабителем Мундунгусом Флетчером, хозяин.
Мундунгус поднялся на ноги и выхватил палочку, однако Гермиона оказалась быстрее.
- Expelliarmus!
Палочка Мундунгуса взлетела в воздух, и Гермиона поймала её. Грабитель с диким взглядом рванулся к лестнице, но Рон подставил ему подножку, и Мундунгус грохнулся на пол с глухим стуком.
- Что? – завопил он, извиваясь в попытках вырваться из захвата Рона. – Чего я сделал-то? Натравили на меня чёртова домашнего эльфа. Вы что затеяли-то? Что я сделал вам? Отпусти меня, а ну пусти, зараза...
- Ты немного не в том положении, чтобы чего-то требовать, - произнёс Гарри.
Он отбросил газету, несколькими шагами пересёк кухню и встал на колени рядом с Мундунгусом, который перестал бороться и теперь выглядел напуганным. Запыхавшийся Рон встал, глядя, как Гарри неторопливо направил палочку в нос Мундунгусу. От Флетчера воняло затхлым потом и табачным дымом. У него были слипшиеся волосы и грязная одежда.
- Кричер просит прощения за то, что так долго ловил вора, мастер, - пробурчал эльф. – Флетчер умеет прятаться, у него много потайных местечек и сообщников. И всё равно Кричер загнал вора в угол, в конце концов.
- Ты молодец, Кричер, - похвалил его Гарри, и эльф низко поклонился. - Ладно, у меня к тебе есть пара вопросов.
После этих слов Гарри Мундунгус сразу же закричал:
- Я запаниковал, понимаешь? Я никогда не хотел в это ввязываться. Не обижайся, приятель, но я вовсе не мечтал за тебя умирать, а этот мерзкий Сами-Знаете-Кто летал передо мной. Кто угодно предпочёл бы оттуда смыться. Я с самого начала говорил, что не хочу в этом участвовать...
- Просто, чтобы ты знал: никто из нас не аппарировал, - заметила Гермиона.
- Ну, тогда вы - кучка чёртовых героев, так? А я никогда не делал вид, что готов дать себя угрохать...
- Нас интересует не то, почему ты бросил Шизоглаза, - Гарри приблизил палочку к налитым кровью глазам Мундунгуса. – Мы и так в курсе, что ты ненадёжная мразь.
- Прекрасно, тогда чего ради за мной охотятся домашние эльфы? Или это снова насчёт кубков? У меня ни одного не осталось, а то я бы вам отдал...
- И не насчёт кубков, хотя уже теплее, - сказал Гарри. – Заткнись и слушай.
Он был рад, что появилось хоть какое-то занятие, что хоть у кого-то он мог потребовать немного правды. Палочка Гарри так приблизилась к переносице Мундунгуса, что у того глаза сошлись в кучку в попытках за ней уследить.
- Когда ты обчистил этот дом от всего ценного, - начал Гарри, но Мундунгус снова его перебил:
- Сириусу никогда не нужен был весь этот мусор...
Раздался топот, пронеслась вспышка сияющей меди, по кухне разнеслось эхо от удара по металлу и пронзительный вопль. Кричер наскочил на Мундунгуса и треснул того по голове сковородкой.
- Уберите его, уберите, его нужно запереть! – возопил Мундунгус, прикрываясь от Кричера, который снова замахивался тяжеленной сковородой.
- Кричер, нет! – выкрикнул Гарри.
- Может, ещё разочек, мастер Гарри, на удачу?
Рон засмеялся.
- Нам нужно, чтобы он был в сознании, но если он начнёт упираться, мы воспользуемся твоими услугами...
- Спасибо большое, мастер! - Кричер поклонился и отошёл на небольшое расстояние, всё ещё с ненавистью глядя на Мундунгуса блёклыми глазами.
- Когда ты стащил из этого дома всё ценное, что смог найти, - снова начал Гарри, - ты взял кое-что из чулана на кухне. Там был медальон.
У Гарри внезапно стало сухо во рту, и он почувствовал такое же напряжение и возбуждение Рона и Гермионы.
- Что ты сделал с ним?
- А что, - спросил Мундунгус, - он ценный?
- Он всё ещё у тебя?! – выкрикнула Гермиона.
- Нет, не у него, - Рон проявил проницательность. - Он просто хочет знать, не мог ли выручить за него побольше.
- Больше? Да это было бы зверски трудно сделать, учитывая, что я его отдал, чёрт возьми, задаром. Выбора особо и не было.
- О чём ты?
- Я торговал на Диагон Аллее, когда она наскочила на меня и потребовала лицензию на продажу магических артефактов. Вынюхала, стерва. Чуть было не пришлось платить штраф, но она присмотрела медальон. Сказала, что возьмёт его и отпустит меня в этот раз, и я, мол, могу считать себя счастливчиком.
- Кто была та женщина? – спросил Гарри.
- Без понятия, какая-то министерская карга.
Мундунгус на секунду задумался, наморщив брови.
- Маленькая такая. С бантиком на голове.
Он нахмурился и затем добавил:
- Похожа на жабу.
Выроненная Гарри палочка треснула Мундунгуса по носу, из неё полетели красные искры, от которых брови Мундунгуса чуть не загорелись.
- Aquamenti! – выкрикнула Гермиона, и поток воды хлынул из её палочки в лицо Мундунгуса.
Гарри поднял голову и увидел отражение собственного шока в лицах Рона и Гермионы. Шрамы на тыльной стороне его правой руки, казалось, снова начали жечь.
