.:*Еженедельный Оракул Хогвартса Сириуса*:.ПЕРЕВОД 7-й книги Дж. Роулинг "ГАРРИ ПОТТЕР И РЕЛИКВИИ СМЕРТИ"

Глава 13. Комитет по регистрации магглорожденных
Переводчик - Турмалина, мастер Дилле (1); Seeker, Пармендур (2)
корректор - Элара, Сантана (1); Сантана, Чжоули (2)

     - А, Мафалда! – сказала Амбридж, глядя на Гермиону. – Тебя Треверс прислал, да?
     - Д-да, - пропищала Гермиона.
     - Господи, ты всё прекрасно сделаешь, - сказала Амбридж, обращаясь к волшебнику, одетому в чёрное с золотом. – Так, эта проблема решена. Министр, если Мафалду можно взять, чтобы вести протокол, мы могли бы начать прямо сейчас, – она сверилась со своими записями. – На сегодня назначено десять человек и одна из них – жена работника Министерства. Ага... так-так… даже здесь, в самом сердце Министерства! – она шагнула в лифт следом за Гермионой. Два волшебника, слушавшие разговор Амбридж с Министром, сделали то же самое. – Мы поедем сразу вниз, Мафалда, ты найдёшь всё, что нужно, в зале суда. Доброе утро, Альберт, разве ты не выходишь?
     - Да, конечно, - ответил Гарри низким голосом Ранкорна.
     Он шагнул из лифта. Золотые решётки позади него лязгнули, закрываясь. Оглянувшись через плечо, Гарри увидел встревоженное лицо Гермионы, опускающееся ниже и постепенно исчезающее из вида, высокого волшебника напротив неё и бархатный бант на волосах Амбридж на уровне её плеча.
     - Что привело тебя сюда, Ранкорн? – спросил новый Министр магии.
     Его длинные чёрные волосы и борода были испещрены серебром, а широкий выступающий лоб бросал тень на его блестящие глаза, вызывая у Гарри ассоциацию с крабом, выглядывающим из-под камня.
     - Хочу перекинуться парой слов с... - Гарри запнулся на долю секунды, - Артуром Уизли. Сказали, что он был на первом уровне.
     - А-а, - протянул Пиус Тикнесс. – Он был уличён в контактах с неугодными?
     - Нет, - ответил Гарри, его горло пересохло, - нет, ничего подобного.
     - Ну, хорошо. Но это только вопрос времени, - заметил Тикнесс. – Мое мнение - изменники крови так же ужасны, как и грязнокровки. Хорошего дня, Ранкорн.
     - Хорошего дня, Министр.
     Гарри посмотрел вслед Тикнессу, вышагивающему по коридору, устланному толстым ковром. В тот момент, когда Министр исчез из виду, Гарри вытащил плащ-невидимку из-под своей тяжёлой чёрной мантии, набросил его на себя и двинулся по коридору в противоположном направлении. Ранкорн был настолько высоким, что Гарри был вынужден пригибаться, желая быть уверенным, что его большие ступни не высовывались из-под плаща.
     Паника пульсировала у него в глубине живота. Пока он проходил мимо отполированных деревянных дверей, на каждой из которых висела небольшая табличка с именем хозяина и родом его занятий, мощь Министерства, его запутанность, его непостижимость, казалось, сами давили на него, и план, который он так тщательно продумывал вместе с Роном и Гермионой на протяжении последних четырёх недель, казался смехотворно детским. Они сконцентрировали все свои усилия на проникновении внутрь и не учли самой малости: они ни на мгновение не задумались о том, что будут делать, если им придётся разделиться. Теперь Гермиона застряла на разбирательствах в суде, которые, без сомнения, продлятся не один час; Рон изо всех сил старался выполнить задание, которое, Гарри был уверен, за пределами его возможностей, а свобода женщины, возможно, зависела от результата; а он, Гарри, блуждал по верхнему этажу, в то время как, он это прекрасно знал, его добыча только что уехала вниз на лифте.
     Он остановился, прислонился к стене и попытался решить, что же делать. Тишина давила на него: здесь не было ни спешки, ни разговоров, ни быстрых шагов. Коридоры, устланные пурпурными коврами, были настолько тихими, как будто кто-то наложил на это место заклятие Muffliato.
     "Её кабинет должен быть где-то здесь", - подумал Гарри.
     Казалось невероятным, что Амбридж будет хранить свою драгоценность в кабинете, но, с другой стороны, было бы глупо даже не поискать его здесь, заранее с уверенностью думая, что его, действительно, тут нет. Он снова продолжил свой путь по коридору, не встретив никого, кроме хмурого волшебника, бормочущего инструкции гусиному перу, которое плыло перед ним и делало пометки на куске пергамента.
     Теперь, внимательно читая имена на табличках, Гарри повернул за угол. Пройдя половину следующего коридора, он вышел на широкое открытое пространство, где дюжина волшебниц и волшебников сидели за рядами маленьких столов, похожих на школьные парты, но сильнее отполированных и неразрисованных. Гарри, словно загипнотизированный, остановился посмотреть на них. Все взмахивали и крутили волшебными палочками в унисон, и квадратики цветной бумаги летали в разных направлениях, как маленькие розовые воздушные змеи. Спустя несколько секунд Гарри осознал, что в их действиях был ритм, что бумаги все вместе образовывали определённую структуру. А спустя ещё несколько секунд он понял, что наблюдал создание брошюр, что бумажные квадраты были страницами, которые, соединяясь, сгибаясь и магически собираясь в одно место, складывались в аккуратные стопки около каждой волшебницы или волшебника.
     Гарри подкрался поближе. Работающие были так поглощены своим занятием, что он сомневался в их способности услышать звук шагов, заглушаемых напольным ковром. Он стянул законченную брошюру из стопки рядом с молоденькой ведьмой и просмотрел её, держа под плащом-невидимкой. Розовая обложка была украшена золотым заголовком:

Грязнокровки
     и опасности, которые они несут
     миролюбивому чистокровному обществу

     Под заголовком располагалось изображение красной розы с ухмыляющимся лицом в середине лепестков, которую душили сорняки с клыками и злыми глазами. Имя автора на брошюре не стояло, но, пока он рассматривал её, шрамы на тыльной стороне его правой руки снова защипало. И затем молоденькая ведьма подтвердила его подозрения, спросив, не прекращая взмахивать и крутить волшебной палочкой:
     - Никто не знает, старая ведьма будет допрашивать грязнокровок весь день?
     - Осторожнее, - откликнулся волшебник, сидящий около неё. Он нервно оглянулся вокруг; одна из его страниц соскользнула и упала на пол. – Что если у неё теперь есть не только волшебный глаз, но и волшебное ухо?
     Ведьма оглянулась на сверкающую дверь красного дерева, выходящую на пространство, заполненное создающими брошюры волшебниками. Гарри посмотрел туда же, и ярость поднялась в нём, как змея: на том самом месте, где у магглов располагается дверной глазок, в дерево был вделан большой круглый глаз с ярко-голубой радужкой – глаз, знакомый до боли любому, кто знал Шизоглаза Хмури.
     На долю секунды Гарри забыл, где он находится и что он тут делает, он также забыл, что невидим. В несколько гигантских шагов он достиг двери, чтобы рассмотреть глаз. Тот не двигался, как замороженный, и лишь слепо таращился вверх. Табличка под ним гласила:
Долорес Амбридж,
главный помощник Министра.
Под ней висела новая, немного более сияющая, табличка, на которой значилось:

Глава комитета
по регистрации магглорождённых.
     Гарри оглянулся на дюжину волшебников, занятых изготовлением брошюр: хотя они были поглощены работой, но вряд ли не заметят, если дверь пустого кабинета откроется прямо перед ними. Поэтому он достал из внутреннего кармана странный предмет с коротенькими извивающимися ножками и резиновым рогом вместо тела. Наклонившись под плащом, он положил ложный детонатор на пол.
     Оно тут же удрало, петляя между ног волшебников и ведьм, сидящих перед ним. Несколько мгновений спустя, в течение которых Гарри судорожно сжимал дверную ручку, из-за угла послышался громкий взрыв и повалил густой едкий дым. Молодая ведьма в переднем ряду завизжала. Розовые страницы разлетелись в стороны, когда она и её коллеги подпрыгнули, оглядываясь вокруг в поисках источника беспокойства. Гарри повернул ручку, шагнул в кабинет Амбридж и закрыл за собой дверь.
     Ему показалось, что он шагнул назад в прошлое. Комната была точно такой же, как и кабинет Амбридж в Хогвартсе: кружевные занавески, салфеточки и засушенные цветы покрывали все горизонтальные поверхности. На стенах висели те же тарелочки с яркими, украшенными лентами, котятами, прыгающими и резвящимися, вызывающими тошноту своей непривлекательностью. Стол был накрыт цветастой скатертью с оборками.
     Позади глаза Хмури был прикреплён телескоп, позволяющий Амбридж шпионить за работниками с другой стороны двери. Гарри бросил через него взгляд и увидел, что они всё ещё находились возле ложного детонатора. Он вырвал телескоп из двери, оставив на его месте дыру, вытащил оттуда волшебный глаз и положил его к себе в карман. Затем снова повернулся лицом в комнату, поднял палочку и пробормотал:
     - Accio медальон.
     Ничего не произошло, но он этого и ожидал. Без сомнения, Амбридж знала всё о защитных чарах и заклинаниях. Поэтому он поспешил к её столу и начал вытаскивать все ящики. Перья, блокноты, фиксатор заклинаний; заколдованные зажимы для бумаг, которые, извиваясь как змеи, выползли из ящиков и были отброшены назад; аляповатая маленькая кружевная коробочка, полная запасных бантов и заколок для волос - но не было ни малейшего намёка на медальон.
     Позади стола находился шкафчик для хранения архивных документов. Гарри заглянул и туда в своих поисках. Точно так же, как шкафчик Филча в Хогвартсе для документов, этот был полон папок, каждая подписана именем. Не было ничего интересного до тех пор, пока он не достиг самого нижнего ящичка, где увидел нечто, отвлекшее его от поисков, – папку мистера Уизли.
     Он вытащил и открыл её.
     Артур Уизли

Статус крови:	Чистокровен, но имеет нежелательные промаггловские склонности. Известен как член Ордена Феникса
Семья:	Жена (чистокровная), семеро детей, двое младших в Хогвартсе. NB: Младший сын в настоящее время находится дома, серьёзно болен, инспектор из Министерства подтвердил.
Уровень благонадёжности:	Под наблюдением. Все передвижения отслеживаются. Велика вероятность контакта с неугодным №1 (жил в семье Уизли раньше)

- Неугодный номер один, - пробормотал Гарри себе под нос, пряча папку мистера Уизли обратно и закрывая ящик. Он полагал, что знает, кто это, и вскоре ясно убедился в том, когда выпрямился и огляделся вокруг в поисках другого секретного места. Он увидел на стене плакат с собственным изображением и подписью Неугодный №1, нанесённой поперёк его груди. Небольшой розовый кусок бумаги с изображением котёнка был налеплен на него. Гарри подошел ближе и прочитал написанный Амбридж приговор: «Будет наказан».
     Разозлившись ещё более, он продолжил поиски на дне ваз и корзин с сушёными цветами, но ничуть не удивился, не обнаружив медальона и там. Он окинул кабинет последним стремительным взглядом, и вдруг его сердце замерло: из маленького прямоугольного зеркала, подпирающего книжную полку возле стола, на него смотрел Дамблдор.
     Гарри бегом пересёк комнату и схватил зеркало, но в тот момент, как он до него дотронулся, понял, что это было вовсе не зеркало: Дамблдор задумчиво улыбался с обложки глянцевой книги. Сперва Гарри не заметил ни волнистую зелёную надпись поперёк шляпы Дамблдора – Жизнь и ложь Альбуса Дамблдора, ни меньшую по размерам надпись поперёк его груди - Рита Скитер, автор бестселлера «Армандо Диппет: гений или идиот?»
     Гарри наобум открыл книгу и увидел фотографию двух мальчиков во всю страницу: оба безудержно смеялись, положив руки друг другу на плечи. Дамблдор, теперь с волосами длиной по локоть, отрастил крошечную тоненькую бородку, напоминающую бороду Крама, которая так раздражала Рона. Мальчик, который хохотал с бесшумным весельем рядом с Дамблдором, смотрел на него ликующим взглядом. Его золотые волосы падали завитками ему на плечи. Гарри заинтересовался, был ли это молодой Додж, но прежде чем он успел прочитать подпись, дверь кабинета открылась.
     Если бы Тикнесс не смотрел через плечо назад, когда входил, у Гарри не было бы времени накинуть плащ-невидимку. Но возможность выдалась, однако Тикнесс, видимо, уловил мимолётное движение, потому что пару мгновений оставался неподвижным, обескуражено уставясь на место, где только что исчез Гарри. Возможно, он подумал, что видел лишь, как Дамблдор почесал свой нос на обложке книги, которую Гарри поспешно вернул на полку. Наконец, Тикнесс подошёл к столу и указал палочкой на перо, стоящее наготове в чернильнице. Оно выскочило оттуда и начало писать записку Амбридж. Очень медленно, с трудом осмеливаясь дышать, Гарри попятился из кабинета в открытую дверь.
     Работники, выпускающие брошюры, по-прежнему толпились возле остатков ложного детонатора, который продолжал слабо гудеть, пуская дым. Гарри заторопился прочь по коридору, когда молодая ведьма произнесла:
     - Держу пари, что он прокрался сюда из отдела Экспериментальных Заклятий. Они такие небрежные. Помните ядовитую утку?
     Быстрым шагом возвращаясь к лифтам, Гарри перебирал свои возможности. Непохоже совсем, что медальон находился в Министерстве, и нет шансов колдовством забрать его у Амбридж, пока она сидит в переполненном зале суда. Значит, их главная задача на сейчас - покинуть Министерство прежде, чем они будут разоблачены, и попытаться в другой день. Но для этого, во-первых, надо было найти Рона, а затем они смогут разработать план, чтобы вытащить Гермиону из зала суда.
     Подошедший лифт был пуст. Гарри запрыгнул внутрь и, когда лифт поехал вниз, сдёрнул плащ-невидимку. К его невероятному облегчению, когда лифт прогромыхал до остановки на втором уровне, внутрь с безумным взором зашёл Рон, промокший насквозь.
     - Д-доброе утро, - пробормотал Рон Гарри, когда лифт снова поехал вниз.
     - Рон, это я, Гарри!
     - Гарри! Чтоб тебя! Я забыл, как ты выглядишь! Почему Гермиона не с тобой?
     - Ей пришлось пойти вниз в зал суда с Амбридж, она не могла отказать и…
     Но, прежде чем Гарри смог закончить, лифт снова остановился. Двери открылись, и внутрь шагнул мистер Уизли, разговаривающий с пожилой ведьмой, чьи светлые волосы были зачёсаны так высоко, что напоминали муравейник.
     - Я прекрасно понимаю, о чём Вы говорите, Ваканда, но боюсь, я не смогу принять участия…
     Мистер Уизли прервался: он заметил Гарри в облике Ранкорна, и глубокая неприязнь отразилась на его лице. Двери лифта закрылись, и все четверо снова двинулись вниз.
     - А, здравствуй, Рег, - мистер Уизли оглянулся на звук непрестанно падающих капель с мантии Рона. – Разве твоя жена не на допросе сегодня? Ээ, что с тобой случилось? Почему ты такой мокрый?
     - В кабинете Яксли идёт дождь, - ответил Рон. Он обращался к плечу мистера Уизли, и Гарри был уверен, что Рон боится, как бы отец не узнал его, если они посмотрят друг другу прямо в глаза. – Я не смог остановить его, и они послали меня за Берни Пилсворсом. Я думаю, они сказали…
     - Да, многие кабинеты были залиты дождём в последнее время, - согласился мистер Уизли. – Ты попробовал Meterolojinx Recanto? Оно помогло Блитчли.
     - Meterolojinx Recanto? – переспросил Рон. – Нет, я не пробовал. Спасибо, па… то есть, спасибо, Артур.
     Двери лифта открылись. Пожилая волшебница с волосами, похожими на муравейник, вышла, и Рон пронёсся мимо и исчез из виду. Гарри попытался последовать за ним, но обнаружил, что его путь преградил Перси Уизли, шагнувший в лифт. Его нос был погружён в бумаги, которые он читал.
     Пока двери не лязгнули, снова закрываясь, Перси не осознавал, что находится в лифте со своим отцом. Подняв взгляд, он увидел мистера Уизли, стал красным как редиска и выбежал из лифта, едва двери опять открылись. Второй раз Гарри попытался выбраться из лифта, но в этот раз ему помешала пройти рука мистера Уизли.
     - Минуточку, Ранкорн.
     Двери лифта закрылись, и, пока они спускались на следующий этаж, мистер Уизли сказал:
     - Я слышал, у Вас есть информация о Дирке Криссвеле.
     Гарри показалось, что злость мистера Уизли лишь возросла из-за столкновения с Перси, и он решил, что лучший вариант – притвориться ничего не понимающим.
     - Простите? – пробормотал он.
     - Не отрицайте, Ранкорн, - бросил мистер Уизли свирепо. – Вы разоблачили волшебника, который подделал своё фамильное дерево, не так ли?
     - Я… ну и что, если так? – спросил Гарри.
     - А то, что Дирк Криссвелл в десять раз больше волшебник, нежели Вы, - ответил мистер Уизли тихо, пока лифт спускался всё ниже. – И если он выберется из Азкабана, Вам придётся отвечать перед ним, не говоря уже о его жене, его сыновьях и его друзьях…
     - Артур, - перебил Гарри, - Вы знаете, что находитесь под наблюдением, не так ли?
     - Это угроза, Ранкорн? – громко спросил мистер Уизли.
     - Нет, - ответил Гарри, - это факт. За каждым Вашим движением следят…
     Двери лифта открылись. Они достигли Атриума. Мистер Уизли бросил на Гарри уничтожающий взгляд и выскользнул из лифта. Гарри, дрожа, остался стоять. Ему хотелось превратиться в кого-нибудь другого, нежели Ранкорна… Двери звякнули, закрываясь.
     Гарри вытащил плащ-невидимку и надел: он попытается вытащить Гермиону сам, пока Рон разбирается с кабинетом, в котором идёт дождь. Двери открылись - и он вышел в освещённый факелами каменный коридор, сильно отличающийся от обшитых деревянными панелями и устланных коврами коридоров наверху. Когда лифт снова прогромыхал прочь, Гарри слегка задрожал, глядя на чёрную дверь в отдалении, бывшую входом в Отдел Тайн.
     Он, не останавливаясь, прошёл дальше, ибо его целью была не чёрная дверь, а проход, который, как он помнил, находился с левой стороны и выходил на лестничные пролёты, ведущие вниз к залам заседаний. Крадясь вниз, он мысленно перебирал разные возможности: у него всё ещё была парочка ложных детонаторов… Но, может быть, лучше просто постучать в дверь зала суда, войти как Ранкорн и попросить Мафалду выйти на пару слов? Он не имел понятия, достаточно ли важен Ранкорн, чтобы так поступить, и даже если он умудрится всё устроить должным образом, длительное отсутствие Гермионы в зале суда может вызвать поиски раньше, чем они покинут Министерство.
     Погружённый глубоко в свои мысли, он не сразу заметил неестественный холод, наползающий на тело и разум, как будто его окутал туман. С каждым шагом становилось всё холоднее и холоднее, холод добрался до горла и раздирал лёгкие. И затем он почувствовал растущее в нём то самое, незаметно охватывающее, чувство отчаяния, безнадёжности, заполняющее внутренности…
     "Дементоры", - догадался он.
     Когда он достиг подножия лестницы и повернул направо, то увидел ужасающую сцену. Тёмный холл перед залами судебных заседаний был заполнен высокими фигурами в чёрных капюшонах, закрывавших полностью лица. Их неровное дыхание было единственным звуком в этом месте. Парализованные ужасом магглорождённые, вызванные для допроса, сидели, сжавшись и дрожа, на жёстких каменных скамьях. Большинство из них прятали лицо в руках, возможно, в инстинктивном стремлении защитить себя от алчных ртов дементоров. Некоторых сопровождали семьи, другие сидели в одиночестве. Дементоры скользили туда-сюда перед ними - и холод, безнадёжность и отчаяние этого места обрушились на Гарри как проклятие…
     "Борись с этим", - приказал он себе, так как понимал, что не может вызвать патронуса сейчас без угрозы немедленно обнаружить себя. Поэтому он двинулся вперёд так тихо, как только мог. С каждым шагом его охватывало оцепенение, которое, казалось, овладевало его сознанием, и только мыслью о Гермионе и Роне, ожидавших помощи, он превозмогал отчаяние.
     Пробираться между возвышающимися чёрными фигурами было ужасающим: безглазые лица, скрытые капюшоном, поворачивались, когда он проходил, и он был уверен, что они его чувствуют… чувствуют, возможно, присутствие человека, у которого всё ещё есть какая-то надежда, какая-то устойчивость…
     Внезапно и отвратительно среди ледяной тишины одна из дверей подземелья по левой стороне коридора резко распахнулась, и скрип её раздался эхом.
     – Нет, нет, я полукровка, я полукровка, говорю же вам! Мой отец был волшебником, он был, найдите его, Арки Алдертон, известный дизайнер мётел, найдите его, говорю вам… уберите свои руки от меня, уберите свои руки от…
     – Это твоё последнее предупреждение, – сказал приглушённый голос Амбридж, магически усиленный настолько, что звучал громче безысходного крика человека. – Если станешь сопротивляться, будешь подвергнут Поцелую дементора.
     Крик человека стих, но сухое рыдание эхом разносилось по коридору.
     – Уведите его, – скомандовала Амбридж.
     Два дементора возникли в дверях зала суда. Их загнивающие, покрытые струпьями руки схватили волшебника, который, казалось, сейчас потеряет сознание. Они заскользили с ним прочь по коридору, и тянущаяся за ними тьма скрыла его от взглядов.
     – Следующая – Мэри Каттермол, – назвала Амбридж.
     Встала невысокая девушка, дрожащая с головы до ног. На ней была длинная обыкновенная роба, тёмные волосы собраны в пучок. Её лицо было совершенно бескровно. Когда она вышла к дементорам, Гарри увидел её содрогание.
     Он двинулся инстинктивно, без какого-либо чёткого плана, просто потому, что не мог вынести картину того, как она идёт в подземелье: когда дверь закрывалась, он проскользнул за ней в зал суда.
     Это была не та комната, в которой его однажды допрашивали о неправомерном использовании магии. Нынешняя комната была намного меньше, однако потолок был очень высоко, и это производило страшное впечатление, что находишься на дне глубокого колодца.
     Здесь было ещё больше дементоров, создающих свою ледяную ауру повсюду; они стояли как безликие часовые по углам, в наибольшем удалении от высоко поднятой площадки. Здесь, позади балюстрады, стояла Амбридж, Яксли был с одной стороны от неё, с другой - Гермиона, такая же бледная, как и миссис Каттермол. У основания платформы ярко серебристый длинношерстый кот шнырял вверх и вниз, вниз и вверх, и Гарри понимал, что этот кот здесь защищает прокуроров от отчаяния, исходящего от дементоров: его должны чувствовать обвиняемые, а не прокуроры.
     – Садитесь, – сказала Амбридж своим лёгким бархатным голосом.
     Миссис Каттермол, спотыкаясь, подошла к одному-единственному сиденью посередине комнаты, стоящему ниже уровня возвышающейся площадки. В тот момент, когда она садилась, цепи на подлокотниках сиденья защёлкнулись и сковали её.
     – Вы – Мэри Элизабет Каттермол? – спросила Амбридж.
     Миссис Каттермол сделала неуверенный кивок.
     – Вы замужем за Реджинальдом Каттермолом из Департамента Магического Обеспечения?
     Миссис Каттермол вдруг заплакала:
     – Я не знаю, где он, но он должен был встретить меня здесь!
     Амбридж проигнорировала это заявление.
     – Вы мать Мэйзи, Элли и Альфреда Каттермолов?
     Миссис Каттермол всхлипнула громче, чем раньше:
     – Они напуганы, они думают, что, возможно, я уже не вернусь домой…
     – Пощади нас, – вступил Яксли, – отродья полукровок не вызовут у нас жалость…
     Всхлипывания миссис Каттермол скрывали передвижение Гарри, и он осторожно направился к ступеням, ведущим на возвышающуюся площадку. В тот момент, когда он проходил мимо патронуса-кота, Гарри почувствовал изменение температуры: здесь было тепло и уютно. Патронуса (Гарри был в этом уверен) создала Амбридж, и он светился ярко, потому что она была так счастлива здесь, в атмосфере зыбких законов, позволяющих ей писать что угодно. Медленно и очень осторожно, оставаясь незаметным, он продвигался по площадке позади Амбридж, Яксли и Гермионы. Гарри боялся, что Гермиона вздрогнет. Он уже думал о том, чтобы метнуть заклятие Muffliato на Амбридж и Яксли, но бормотание заклинания могло напугать Гермиону. Амбридж повысила голос на миссис Каттермол, и Гарри воспользовался этим шансом.
     – Я позади тебя, – прошептал он в самое ухо Гермионе.
     Как он и ожидал, та вздрогнула так резко, что чуть не перевернула бутылочку с краской, которой должна была писать протокол, но Амбридж и Яксли были так сосредоточены на миссис Каттермол, что никто ничего не заметил.
     – Когда Вы сегодня заходили в Министерство, миссис Каттермол, у Вас забрали палочку, – начала Амбридж. – Восемь и три четверти дюймов, вишня и волос единорога. Вы узнаёте описание?
     Миссис Каттермол наклонилась и вытерла слёзы рукавом.
     – Вы не могли бы рассказать нам, от какой ведьмы или колдуна Вы получили эту палочку?
     – П-получила? – всхлипнула миссис Каттермол. – Я не б-брала её ни у кого. Я к-купила её, когда мне было одиннадцать. Она… она… она… выбрала меня.
     Она заплакала еще сильнее, чем раньше.
     Амбридж рассмеялась лёгким девичьим смехом, из-за чего Гарри захотел ударить её. Она подалась вперёд через барьер, чтобы наблюдать за своей жертвой, и нечто золотое тоже переместилось вперёд и качнулось над пустотой: медальон.
     Гермиона увидела это и тихо вскрикнула, но Амбридж и Яксли поглощённые своей охотой, были глухи ко всему остальному.
     – Нет, – провозгласила Амбридж. – Я так не думаю. Палочки выбирают только ведьм и колдунов. Вы не ведьма. У меня есть ответы на анкету, которая была выслана Вам… Мафалда, передай их мне.
     Амбридж протянула маленькую ручку. Она была так отвратительно похожа на жабу, что в какой-то момент Гарри даже удивился, что между пальцами, усеянными пятнами, нет перепонок. Рука Гермионы дрожала от потрясения. Она судорожно нащупала кучу документов, балансирующих на кресле рядом с ней, и, наконец, вынула оттуда пачку рукописей с именем миссис Каттермол.
     – Какая… какая прелесть, Долорес, – сказала она, указывая на брошь, сверкающую на растрёпанных складках блузы Амбридж.
     – Что? – не ожидавшая таких слов, Амбридж мельком взглянула на неё. – О, да, старая фамильная собственность, – произнесла она, похлопывая медальон, лежащий на её большой груди. – Буква «S» обозначает «Selwyn»… Я родственница Selwyn… На самом деле, я не связана лишь с несколькими чистокровными семьями… Жалко, – она продолжила более громким голосом, резко бросив анкету миссис Каттермол, – чего не скажешь о Вас. Профессия родителей: продавцы фруктов.
     Яксли язвительно рассмеялся. Внизу пушистый серебряный кот ходил вверх и вниз, дементоры ждали в углах комнаты.
     Амбридж лгала, и из-за этой лжи кровь ударила Гарри в голову, стерев всю его осторожность, – этот медальон она получила как взятку от мелкого преступника. И он служил подтверждением её чистокровного происхождения?! Гарри поднял волшебную палочку, уже не скрывая её под плащом-невидимкой, и произнёс:
     – Stupefy!
     Блеснула красная вспышка; Амбридж повалилась и ударилась лбом о край балюстрады. Бумаги миссис Каттермол выскользнули из складок её одежды на пол, серебристый кот, ходивший внизу, исчез. Ледяной холод ударил их словно порыв ветра. Яксли, сбитый с толку, оглянулся по сторонам в поисках причины произошедшего и увидел свободную руку Гарри, указывающую на него. Он попытался выхватить свою палочку, но было поздно:
     – Stupefy!
     Яксли соскользнул с площадки вниз и растянулся на полу.
     – Гарри!
     – Гермиона, если ты думаешь, что я собирался сидеть здесь и позволить ей…
     – Гарри, миссис Каттермол!
     Гарри развернулся, сбрасывая плащ-невидимку. Внизу дементоры двинулись из углов к центру: они скользили к женщине, прикованной к сиденью. Возможно, потому что серебристый кот исчез, а может, потому что они почувствовали, что хозяева их больше не контролируют. Дементоров, казалось, уже ничто не сдержит. Миссис Каттермол дико, страшно закричала, когда скользкая, покрытая струпьями, рука схватила её за подбородок и откинула её лицо назад.
     - EXPECTO PATRONUM!
     Серебряный олень вылетел из кончика палочки Гарри и направился к дементорам, которые отодвинулись назад и снова растворились во тьме. Свет оленя, быстро скачущего вокруг, сильнее и теплее света кота наполнял всё подземелье.
     – Возьми крестраж! – скомандовал Гарри Гермионе.
     Он побежал по ступеням вниз, складывая плащ-невидимку, и приблизился к миссис Каттермол.
     – Ты? – прошептала она, пристально глядя ему в лицо. – Но Рег сказал, что ты один из тех, кто представил меня на допрос!
     – Я? - тихо переспросил Гарри, пытаясь разорвать цепь, вокруг её руки. – Да, но я изменился. Diffindo!
     Ничего не произошло.
     – Гермиона, как избавиться от этих цепей?
     – Подожди, я кое-что попробую...
     – Гермиона, мы окружены дементорами!
     – Я знаю, но если она придёт в себя и медальона не будет… Мне нужна копия... Geminio!Так… это должно обмануть её.
     Гермиона сбежала вниз.
     – Давай посмотрим… Relashio!
     Цепи брякнули и вернулись обратно в подлокотники сиденья. Миссис Каттермол выглядела испуганнее прежнего.
     – Я не понимаю,- прошептала она.
     – Выбирайтесь отсюда с нами, – сказал Гарри, поднимая её на ноги.
     – Идите домой, возьмите детей и уезжайте, уезжайте из страны, куда придётся. Маскируйтесь и бегите. Вы видели это, здесь Вы не добьётесь справедливого суда.
     – Гарри! – позвала Гермиона. – Как мы выберемся отсюда, когда за дверью столько дементоров?
     – Патронусы! – воскликнул Гарри, указывая палочкой на своего. Олень ходил около двери, всё ещё ярко сияя. – Столько, сколько мы сможем создать! Создай своего, Гермиона!
     – Expec… Expecto patronum! – произнесла Гермиона. Ничего не произошло.
     – Это единственное заклинание, с которым у неё всегда проблемы, – объяснил Гарри ошеломлённой миссис Каттермол.
     – Неудачно… Давай, Гермиона…
     – Expecto patronum!
     Серебряная выдра выскочила из кончика палочки Гермионы и, грациозно проплыв по воздуху, присоединилась к оленю.
     – Вперёд! – указал Гарри и повёл Гермиону и миссис Каттермол к двери.
     Когда патронусы выскользнули из подземелья, послышались ошеломлённые крики людей, ждавших снаружи. Гарри осмотрелся: дементоры отступали в обе стороны от них, исчезая в темноте, рассеиваясь перед серебристыми созданиями.
     – Было принято решение, что вы все должны немедленно идти домой, а потом в укрытия со своими семьями, – сказал Гарри сжавшимся магглорождённым колдунам, ослеплённым внезапным светом. – Если можете, уезжайте заграницу. Просто уходите из Министерства. Это… новая официальная позиция. Сейчас, если вы последуете за патронусами, вы сможете покинуть Атриум.
     Они выбрались без препятствий, но когда подошли к лифтам, Гарри охватило предчувствие чего-то плохого. Если они вломятся в Атриум в сопровождении серебристых оленя и выдры, летавших неподалёку от них, двадцать или около того человек, половина из которых обвиняется в магглорождённости, будут привлекать к себе лишнее внимание. Он сделал такой неутешительный вывод лишь тогда, когда лифт с лязгом уже открывался перед ними.
     – Рег! – закричала миссис Каттермол и бросилась на руки Рона. – Ранкорн освободил меня, он напал на Амбридж и Яксли и предложил нам всем уехать из страны. Я думаю, будет лучше, если мы так и сделаем. Давай поспешим домой за детьми и… почему здесь так влажно?
     – Вода, – пробормотал Рон, освобождаясь от миссис Каттермол. – Гарри, они знают, что в Министерстве незваные гости, что-то насчёт дыры в двери офиса Амбридж. Полагаю, у нас есть минут пять…
     Патронус Гермионы исчез, когда она повернула испуганное лицо к Гарри.
     – Гарри, мы здесь в ловушке!..
     – Не были бы, если б поторопились, – сказал Гарри.
     Он обратился к стоящей сзади молчаливой группе людей, которые смотрели на него:
      – У кого есть палочки?
     Примерно половина из них подняли руки.
     – Хорошо. Все, у кого нет палочек, держитесь рядом с теми, у кого они есть. Мы должны двигаться быстро, чтобы они не остановили нас. Вперёд!
     Люди набились в два лифта. Патронус Гарри стоял, как часовой, пока золотая решётка не закрылась и лифт не начал подниматься.
     – Уровень восемь, – произнёс ледяной голос ведьмы. – Атриум.
     Гарри понимал, что у них проблемы. Атриум был полон людей, сновавших от камина к камину и блокировавших их.
     – Гарри! – вскрикнула Гермиона. – Что мы собираемся делать?
     – СТОП! – прогремел Гарри мощным голосом Ранкорна, раздавшимся эхом по Атриуму; люди, блокировавшие камины, замерли.
     – Следуйте за мной, – прошептал он группе напуганных магглорождённых, двигавшихся сзади и сбившихся в кучу вокруг Рона и Гермионы.
     – Что случилось, Альберт? – спросил один немного лысеющий колдун, который раньше сопровождал Гарри из камина. Он выглядел напряжённым.
     – Эта группа должна уйти прежде, чем вы заблокируете выходы, – Гарри говорил со всей важностью, на которую он был способен.
     Группа колдунов перед ним переглянулась.
     – Нам сказали заблокировать выходы, не позволяя никому…
     – Вы смеете возражать мне? – разозлился Гарри. – Может, мне рассмотреть ваше семейное древо, как древо Дирка Криссвела?
     – Простите, – открыв рот от удивления, произнёс лысеющий колдун. – Я не имел в виду ничего такого… Просто я думал… Я думал, они на допросе и…
     – Их кровь чиста, – произнёс Гарри, и его голос впечатляющим эхом разошёлся по залу. – Я бы сказал, чище, чем у многих из вас. Идите, – пророкотал он магглорождённым.
     Они быстро направились к каминам и стали исчезать парами. Колдуны из Министерства отступили назад, часть из них выглядела смущёнными, другие испуганными. Вдруг раздалось:
     – Мэри!
     Миссис Каттермол оглянулась через плечо. Настоящий Рег, которого больше не тошнило, но который был мертвенно-бледен, только что выскочил из лифта.
     – Р-Рег?
     Она смотрела то на мужа, то на Рона, который громко ругался.
     Лысеющий колдун замер, лишь нелепо поворачивая голову от одного Рега Каттермола к другому.
     – Эй! Что происходит? Что это?
     – Блокируйте выход! БЛОКИРУЙТЕ!
     Яксли вырвался из другого лифта и теперь бежал к группе перед камином, в которой исчезли все магглорождённые, кроме миссис Каттермол. Лысеющий колдун попытался достать палочку, но Гарри опередил его и ударил первым, отправив того лететь по воздуху.
     – Он помог магглорождённым сбежать, Яксли! – закричал Гарри.
     Коллеги лысеющего колдуна подняли переполох, под прикрытием которого Рон незаметно схватил миссис Каттермол, втянул её за собой в ещё открытый камин и исчез. Сбитый с толку Яксли смотрел то на Гарри, то на лысеющего колдуна, в то время как настоящий Рег Каттермол кричал:
     – Моя жена! Кто это был с моей женой? Что происходит?..
     Вдруг Гарри увидел, как Яксли повернул голову, и на его грубом лице появился намёк на то, что тот понял правду.
     – Вперёд! – крикнул он Гермионе, схватил её за руку, и они вместе прыгнули в камин в тот момент, когда проклятие Яксли пролетело над головой Гарри. Их крутило несколько секунд, прежде чем выбросить в кабинке туалета. Гарри распахнул дверь: Рон стоял перед раковиной и боролся с миссис Каттермол.
     – Рег, я не понимаю…
     – Пошли, я не твой муж, ты должна идти домой.
     В кабинке позади них послышался шум. Гарри мельком бросил взгляд: только что появился Яксли.
     – БЕЖИМ! – закричал Гарри.
      Он схватил Гермиону за руку и Рона за локоть и развернулся на месте.
     Тьма поглотила их, позволив чувствовать только руки друг друга, но что-то было не так… Рука Гермионы, казалось, вырывалась…
     Он думал, не задохнётся ли; он ничего не видел и не мог дышать. Единственное, что он мог чувствовать, был локоть Рона и пальцы Гермионы, которые постепенно выскальзывали…
     И тут он увидел дверь дома номер двенадцать на Гриммаулд Плейс, с дверным кольцом в виде змеи, но, перед тем как он смог вздохнуть, послышался крик и возникла фиолетовая вспышка. Рука Гермионы вдруг исчезла из его ладони, и всё снова погрузилось во тьму.