Глава 21. Сказка о трёх братьях
Переводчик -
Seeker, Сантэр Бйорндален (1); Лайда Линияр, Серая Метелка (2)
корректор -
Сантэр Бйорндален, Чжоули (1); Сантана, Чжоули (2)
Гарри повернулся и посмотрел на Рона и Гермиону. Никто из них, кажется, не понимал, о чём говорит Ксенофилиус.
- Реликвии Смерти?
- Да, - повторил Ксенофилиус. - Вы не слышали о них? Я не удивлён. Очень и очень немногие волшебники верят в них. Свидетель на свадьбе твоего брата, - он посмотрел на Рона, - тот болван, который накинулся на меня за использование символа известного Тёмного волшебника! Какое невежество! В Реликвиях нет ничего, связанного с Чёрной магией, – по крайней мере, с Чёрной магией в общепринятом смысле. Просто кто-то использует символ, чтобы найти единомышленников в своих поисках.
Он размешал несколько кусков сахара в своей настойке и выпил.
- Простите, - проговорил Гарри, - но я всё равно не понимаю.
Чтобы не казаться невежливым, он тоже немного отпил из своей кружки и чуть не выплюнул: настойка была такой отвратительной, как будто кто-то превратил в жидкость варёные сопли.
- Видишь ли, только понимая и веря в Реликвии Смерти, можно их найти, - сказал Ксенофилиус, причмокнув с видимым удовольствием от вкуса настойки.
- Но что такое эти Реликвии Смерти? - спросила Гермиона.
Ксенофилиус отставил в сторону свою пустую чашку:
- Я полагаю, что вы хорошо знакомы со «Сказкой о трёх братьях»?
«Нет», которое сказал Гарри, потонуло в дружном «Да!» Рона и Гермионы. Ксенофилиус понимающе кивнул.
- Что ж, мистер Поттер, всё началось с этой легенды… у меня где-то была копия…
Он пробежал взглядом по комнате, захламлённой кучами пергамента и книг, но вмешалась Гермиона:
- У меня есть копия, мистер Лавгуд, она здесь, - и Гермиона вытащила «Сказки барда Бидла» из маленькой бисерной сумки.
- Оригинал? - резко спросил Ксенофилиус и, когда она кивнула, ответил: - Тогда почему бы Вам не почитать вслух? Так мы все лучше поймём, о чём речь.
- Э… ладно, - нервно согласилась Гермиона.
Она открыла книгу, и Гарри увидел уже знакомый символ – эксилибрис, это был тот самый символ, который они изучали. Гермиона откашлялась и начала чтение:
- Однажды, путешествуя в сумерках по заброшенным дорогам…
- Полночь, наша мама всегда говорила – в полночь, - вмешался Рон.
Он сидел в кресле, закинув руки за голову и приняв удобную позу, чтобы слушать. Гермиона бросила на него раздражённый взгляд.
- Прости, я просто подумал, что это звучит несколько ужаснее, если говорить в полночь! - добавил Рон.
- Да, нам точно не хватает немного страха в жизни, - съязвил Гарри, прежде чем успел себя остановить.
Ксенофилиус, казалось, не заметил этого. Он пристально смотрел в окно:
- Продолжайте, Гермиона.
- Однажды они увидели реку, слишком глубокую, чтобы перейти вброд, и слишком широкую, чтобы переплыть. Но братья изучали магические искусства, и они просто взмахнули палочками и создали мост через ненадёжную воду. На полпути к другому берегу, они увидели, что их путь преграждает старуха в капюшоне. И Смерть заговорила с ними…
- Прости, - вмешался Гарри, - но что значит, Смерть заговорила с ними?
- Это сказка, Гарри! – раздражённо ответила Гермиона.
- Да, прости. Продолжай.
-И Смерть заговорила с ними. Она была разгневана тем, что её обманули три новые жертвы, потому как путешественники обычно тонут в этой реке. Но Смерть была хитрой. Она сделала вид, что хочет поздравить братьев за их магическое умение, и сказала, что каждый из них заработал приз за ум, позволивший ускользнуть от смерти.
Тогда старший брат, который обладал душой воина, попросил волшебную палочку, более могущественную, чем любая существующая, палочку, которая должна всегда выигрывать дуэли своего хозяина, палочку, достойную мага, сумевшего победить Смерть! Смерть приблизилась к старому дереву на берегу реки, сделала палочку из его ветки и отдала её старшему брату.
Второй брат, будучи высокомерным человеком, решил, что хочет оскорбить Смерть ещё сильнее, и попросил способность отнимать других людей у Смерти. Старуха подобрала камень с берега реки, дала его среднему брату и сказала, что камень обладает силой, способной возвращать мёртвых.
Затем Смерть спросила третьего, самого младшего брата, чего он хочет. Младший брат был самым скромным из троих и, в то же время, самым мудрым, и он не стал доверять Смерти. Он попросил что-нибудь, что позволит ему уйти отсюда так, чтобы Смерть не могла преследовать его. И старуха с большим нежеланием сняла с себя плащ–невидимку и отдала ему…
- У Смерти есть плащ-невидимка? - снова не выдержал Гарри.
- А ещё она может незаметно подкрадываться, - хихикая, сказал Рон. - Иногда, когда ей скучно бегать за людьми, она взмахивает руками и пронзительно воет… Прости, Гермиона.
Гермиона продолжила:
- Тогда Смерть отошла в сторону, позволив братьям продолжить путь, и они пошли дальше, удивлённо обсуждая приключение, произошедшее с ними, и восхищаясь подарками Смерти.
Потом братья разделились, и пошли каждый своим путём.
Старший брат путешествовал около недели, пока на его пути не встала отдалённая деревенька, но встретил он там не товарища, а врага, и поссорился с ним, и вызвал его на дуэль... Действительно, со Старейшей палочкой в качестве оружия на дуэли ему не было равных. Оставив своего врага мёртвым на полу, он нашёл гостиницу, где громко хвастался, что заполучил могущественнейшую палочку от самой Смерти и теперь непобедимый волшебник, равных которому нет на земле.
Глубокой ночью другой колдун подкрался к старшему брату, лежащему на кровати и опьянённому вином. Вор забрал его палочку и для надёжности перерезал ему горло.
Таким вот путём Смерть получила первого из братьев.
В это время второй брат вернулся к себе домой. Там он достал камень, обладающий силой возвращать людей из мёртвых, и трижды повернул его. К его удивлению и удовольствию, перед ним появилась фигура девушки, которую он беззаветно любил, но которая погибла незадолго до свадьбы.
Но хоть и вернулась она в этот мир, а всё же была холодна, их разделяла как будто стена. Она была тут, но жить полноценно уже не могла. И, обезумев от горя, второй брат вскоре убил себя, чтоб по-настоящему воссоединиться с любимой.
Так Смерть забрала второго брата в свои владения.
Но сколько Смерть не искала третьего брата, она не могла его найти. Только когда он достиг преклонного возраста, он наконец-то снял с себя плащ-невидимку и отдал своему сыну. И встретил младший брат Смерть как старого друга и с радостью пошёл с ней. Так закончил свой век последний из братьев.
Гермиона закрыла книгу. Кажется, только через мгновение или два Ксенофилиус осознал, что она перестала читать; он оторвал от окна свой пристальный взгляд и сказал:
- О, вот и они!
- Простите? - смущённо переспросила Гермиона.
- Это и есть Реликвии Смерти, - пояснил Ксенофилиус.
Он взял перо с переполненного стола и нашёл среди множества книг оборванный кусок пергамента.
- Старейшая палочка, - произнёс он, рисуя на пергаменте прямую вертикальную линию, - Воскрешающий камень, - он добавил круг на конце линии, - Плащ–невидимка, - закончил он, заключив линию и круг в треугольник, и получил символ, который так заинтересовал Гермиону. - Вместе, - продолжил он, - Реликвии Смерти.
- Но в мировой истории нет упоминания о Реликвиях Смерти, - возмутилась Гермиона.
- Ну, конечно же, нет, - согласился Ксенофилиус, - это ж детская сказка, призванная, скорее, развлечь, а не дать инструкции по использованию. Но, тем не менее, кто-то верит, а кто-то нет, в то, что древняя легенда призывает нас найти три Реликвии и стать повелителем Смерти.
Последовала небольшая пауза: Ксенофилиус внимательно посмотрел в окно. Солнце было уже низко.
- Надеюсь, у Луны уже достаточное количество плимпов, - тихо проговорил он.
- Когда Вы сказали «повелитель Смерти»… - начал Рон.
- Повелитель, - подхватил Ксенофилиус, нетерпеливо взмахнув руками. - Победитель. Покоритель. Как пожелаете.
- Но тогда… Вы имеете в виду… - медленно произнесла Гермиона, и Гарри мог бы ручаться, что она старается стереть хоть немного скептицизма из своего голоса, - что Вы верите в существование этих предметов – Реликвий, верите, что они существуют на самом деле?
Ксенофилиус снова приподнял брови:
- Конечно.
- Но… - продолжала Гермиона, и Гарри почувствовал, что она теряет самообладание, - как Вы можете, действительно, верить?
- Луна рассказывала мне о Вас, юная леди, - сказал Ксенофилиус. - Вы, конечно, не глупая, но ужасно ограниченная. Недалёкая. Замкнуто мыслящая.
- Возможно, тебе стоит примерить диадему, Гермиона? - Рон кивнул на нелепый головной убор.
Его голос дрожал от сдерживаемого смеха.
- Мистер Лавгуд, - снова начала Гермиона, - мы все знаем, что существуют такие вещи, как плащ-невидимка. Они редкие, но они существуют. Но…
- Но третья реликвия - это настоящий Плащ-невидимка, мисс Грейнджер! Я хочу сказать, что это не походный плащ на который были наложены чары невидимости или нанесены ослепляющие руны, или что-то иное, сплетённое из полувидимых волос, которые спрячут в первый раз, но потом теряют свои свойства, становясь непрозрачными. Мы говорим о плаще, который, действительно, делает хозяина полностью невидимым и продолжает служить бесконечно, создавая постоянную и непроницаемую маскировку, и не важно, какие заклятия при этом используются для обнаружения. Вы когда-нибудь видели такой плащ, мисс Грейнджер?
Гермиона открыла рот, чтобы ответить, но закрыла его снова, более смущённая, чем когда-либо. Она, Гарри и Рон переглянулись, и Гарри понял, что они думают об одном и том же. Так получилось, что плащ, в точности такой, как только что описал Ксенофилиус, был в этот момент в комнате с ними.
- Именно, - сказал Ксенофилиус так, будто победил их приведённым аргументом. - Никто из вас никогда не видел такую вещь. Её владелец был бы неизмеримо могущественен, не так ли?
Он снова посмотрел в окно. Небо стало отдавать слабым оттенком розового.
- Ладно, - пробормотала Гермиона в замешательстве, - если плащ существует… как насчёт камня, мистер Лавгуд? Той вещи, которую Вы называете Воскрешающим камнем?
- А что с ним?
- Ну, как он может быть на самом деле?
- Докажите, что не может, - отреагировал Ксенофилиус.
Гермиона выглядела возмущённой.
- Но это, простите, это, действительно, смешно! Как я могу доказать, что он не существует? Вы ждёте, что я возьму, возьму все камни на земле и проверю? Значит, Вы утверждаете, что что-то существует, потому что единственное основание, чтобы верить в него, - это то, что никто не доказал обратное.
- Можете попробовать, - предложил Ксенофилиус. - Я рад, что Вы хотя бы чуть-чуть приоткрыли свой разум.
- А Старейшая палочка? - быстро спросил Гарри, прежде чем Гермиона успела возразить. - Вы считаете, что она тоже существует?
- О, здесь всё легко и понятно, - ответил Ксенофилиус. - Старейшая палочка - это Реликвия, которую легче всего отследить по тому, как она переходила из рук в руки, от волшебника к волшебнику…
- Что это значит? - переспросил Гарри.
- Это значит, что хозяин палочки должен захватить её у предыдущего владельца, - пояснил Ксенофилиус. - Каждый, кто обладал палочкой, так или иначе добыли её у предыдущих владельцев, - продолжал Ксенофилиус. – Вы, наверное, знаете о том, как палочка попала к Эгберту Кричащему и о коварном убийстве Ужасного Эмерика? Или о том, каким странным образом умер Геделот и палочка перешла к его сыну Гереварду? А ужасный Локсиас, который получил палочку после Бараабаса Дьябилла, которого он уничтожил? Проклятый след Старейшей палочки залит кровью и тянется через всю историю.
Гарри бросил взгляд на Гермиону. Она, нахмурившись, смотрела на Ксенофилиуса, но не возражала ему.
- А где, Вы думаете, Старейшая палочка сейчас? - спросил Рон.
- Увы, этого никто не знает, - ответил Ксенофилиус, пристально глядя в окно. - Кто-то, возможно, и знает, где сейчас она спрятана. Далее след тянется к Аркусу и Левиусу. Предполагается, что, по крайней мере, один из них убил Локсиаса и забрал палочку. Ну а дальше совершенно неизвестно, что случилось с палочкой и кто стал хозяином после них. История, увы, об этом умалчивает.
Последовала пауза. Наконец, Гермиона сухо спросила:
- Мистер Лавгуд, а какое отношение к Реликвиям Смерти имеет семья Певереллов?
Взгляд Ксенофилиуса резко охладел, а в памяти Гарри что-то шевельнулось, но он не мог ухватить это. Певерелл… он слышал это имя раньше…
- Вы ввели меня в заблуждение, юная леди, - сухо сказал Ксенофилиус, выпрямившись в кресле и изумлённо глядя на Гермиону. - Я думал, Вы впервые слышите о поиске Реликвий! Многие из тех, кто искал Реликвии, уверены, что у Певереллов были все – все Священные Реликвии!
- Кто такие Певереллы? - спросил Рон.
- Это имя на могиле со знаком, в Годриковой Лощине, - ответила Гермиона, очень внимательно наблюдая за Ксенофилиусом. - Игнотус Певерелл.
- Именно! - Ксенофилиус педантично поднял палец. – Знак Даров Смерти на могиле Игнотуса – решающее доказательство.
- Доказательство чего? – спросил Рон.
- Того, что три брата из сказки - на самом деле три брата Певерелла: Антиох, Кадмус и Игнотус. Первые владельцы Реликвий Смерти!
Ещё раз бросив взгляд в окно, он встал, взял поднос и направился к винтовой лестнице.
- Вы останетесь на ужин? – крикнул он снизу. - У нас всегда просят рецепт супа из пресноводных плимпов.
- Наверняка, чтобы отнести его в Отделение Ядов в Святом Мунго, - прошептал Рон.
Гарри подождал, когда на кухне внизу затихнут звуки шагов Ксенофилиуса, и только потом заговорил:
- Ну и что думаешь? – спросил он Гермиону.
- Ой, Гарри, - устало ответила она, - это же полная чепуха. Ну, нет никакого смысла в таком знаке. Это просто его причуда, мы зря тратим время.
- Всё-таки, мы имеем дело с человеком, который обнаружил морщерогих кизляков, - поддакнул Рон.
- Ты ему тоже не веришь? – обратился к нему Гарри.
- Ну, это же просто одна из тех сказок, которые рассказывают детям, чтобы преподать им урок, так? Не ищи на свою голову неприятностей, не лезь в драки, не связывайся с тем, с чем лучше не связываться. Склони голову вниз, занимайся своими делами, и всё у тебя будет в порядке. Пожалуй, - добавил Рон, - эта сказка может быть и про то, почему палочки из бузины приносят несчастье.
- О чём ты?
- Ну, это примета такая, знаешь? Вроде «родившиеся в мае ведьмы выходят замуж за магглов», «полуночные заклятья развеиваются в полдень», «с палочкой из эвкалипта никогда не разбогатеешь». Ты наверняка их слышал, моя мама знает целую кучу.
- Мы с Гарри выросли у магглов, - напомнила ему Гермиона. – Нас учили другим приметам…
Она тяжело вздохнула, почувствовав резкий запах из кухни. В неприязненном отношении Гермионы к Ксенофилиусу был один положительный момент: она забыла, что зла на Рона.
- Думаю, ты прав, это просто история с моралью в конце. Очевидно, какой из даров самый лучший, какой бы вы выбрали…
Все трое ответили одновременно:
- Плащ, - сказала Гермиона.
- Палочку, - сказал Рон.
- Камень, - сказал Гарри.
Они посмотрели друг на друга в изумлении и с интересом.
- Допустим, что нужно выбрать плащ, - начал пояснять Рон Гермионе. - Но зачем быть невидимым, если у тебя есть палочка? Непобедимая палочка, Гермиона, подумай!
- У нас уже есть плащ-невидимка, - сказал Гарри.
- И, если ты не заметил, он не раз нас выручал! – напомнила Гермиона. – А с палочкой было бы больше проблем…
- Только если кричать повсюду, что она у тебя есть, - не согласился Рон. – Надо быть полным идиотом, чтобы плясать, размахивая палочкой, и распевать «У меня есть непобедимая палочка, попытайтесь отобрать, если сможете!» Пока держишь рот на замке…
- Да, но сможешь ли ты держать рот на замке? – Гермиона скептически перебила его. – Знаешь, одно он сказал верно – истории о могущественных палочках рассказывают сотни лет…
- Правда? – спросил Гарри.
Гермиона выглядела рассерженной. Увидев такое знакомое и привычное выражение, Рон с Гарри усмехнулись друг другу.
- Палочка Смерти, Палочка Судьбы, она появлялась под разными именами на протяжении веков, обычно во владении какого-нибудь тёмного волшебника, который ею хвастался. Профессор Биннс упоминал о некоторых из них, но… Чушь всё это. Сила палочки определяется силой волшебника, который её использует. Некоторым волшебникам просто нравится хвалиться, что у них палочки длиннее и лучше, чем у других…
- Но откуда тебе знать, - спросил Гарри, - что эти палочки - Палочка Смерти и Палочка Судьбы – не одна и та же палочка, возвращающаяся под разными именами на протяжении сотен лет?
- Что, если это действительно Старейшая палочка, созданная Смертью? - закончил Рон.
Гарри рассмеялся: ему пришла в голову безумная идея. Но одновременно пришло и осознание её нелепости. Его палочка, вспомнил он, сделана из остролиста, а не из бузины, и создал её Олливандер, а не Cмерть. Так что неважно, что она там сделала той ночью, когда он убегал от Волдеморта. И, будь она непобедимой, разве сломалась бы?
- Так почему ты выбрал бы камень? – спросил его Рон.
- Ну, если бы стало возможно возвращать мёртвых, мы могли бы увидеть Сириуса... Дамблдора, Шизоглаза… Моих родителей.
Ни Рон, ни Гермиона не улыбнулись.
- Но если верить барду Бидлу, они не захотели бы вернуться, так ведь? – Гарри раздумывал над только что услышанной сказкой. – Вряд ли о камнях, возвращающих мёртвых, рассказывают много легенд, да? – спросил он Гермиону.
- Нет, - печально ответила она. – Сомневаюсь, что кто-то, кроме мистера Лавгуда, способен поверить в такую возможность. Бидл мог позаимствовать мотив философского камня. Ну, понимаете, вместо камня, который делает людей бессмертными, камень, который возрождает мёртвых.
Запах из кухни становился сильнее. Он походил на запах горящего нижнего белья. Гарри засомневался, что сможет съесть хоть чуточку, даже чтобы пощадить чувства Ксенофилиуса.
- А как насчёт плаща? – медленно произнёс Рон. – Вы же понимаете, что он прав? Я так привык к плащу Гарри и всем его достоинствам, что ни разу не задумался: ведь я никогда не слышал о чём-то подобном. Он поразительно надёжный – нас никогда не замечали, когда мы под ним…
- Конечно, нет, Рон, мы же были невидимыми!
- Но всё, что он говорил про остальные плащи, – это правда! А они не десять кнатов стоят, знаете ли. Никогда не задумывался об этом раньше, но я слыхал истории про то, как заклинания с годами переставали работать или как на плащах появлялись дырки от заклятий… Плащ Гарри достался ему от отца, то есть он совсем не новый, так ведь? Но он же просто… он просто совершенен!
- Да, Рон, это всё верно, но камень…
Пока они шёпотом переругивались, Гарри прошёлся по комнате, слушая друзей в пол уха. Дойдя до винтовой лестницы, он бросил взгляд на комнату этажом выше и мгновенно отвлёкся. С потолка на него смотрело его собственное лицо. После минутного замешательства он понял, что это не зеркало, а рисунок. Заинтересовавшись, он начал подниматься по лестнице.
- Гарри, что ты делаешь? Не ходи туда, пока его нет!
Но Гарри уже дошёл до верхнего этажа. Луна украсила потолок своей комнаты пятью красиво нарисованными портретами: Гарри, Рона, Гермионы, Джинни и Невилла. Они не двигались, как портреты в Хогвартсе, но в них тоже была определённая магия. Гарри казалось, что они дышат. То, что он сначала принял за золотые цепи, переплетающиеся вокруг рисунков и соединяющие их вместе, после минутного рассмотрения оказалось одним и тем же словом, тысячи раз повторённым золотистыми чернилами: друзья... друзья... друзья… Гарри почувствовал приступ острой симпатии к Луне. Он осмотрелся вокруг себя. Над кроватью висела большая фотография маленькой Луны и женщины, очень похожей на неё. Они обнимались. Луна выглядела куда более опрятной на этой фотографии, чем Гарри когда-либо видел её в жизни. Фотография была пыльной – и это слегка удивило Гарри. Он оглянулся. Что-то было не так. Толстый слой пыли покрывал светло-голубой ковёр. В шкафу с приоткрытыми дверцами не было одежды, кровать выглядела холодной и неприветливой, как будто в ней неделями никто не спал. Одинокая паутина растянулась на ближайшем окне напротив кроваво-красного неба.
- Что случилось? – спросила Гермиона у спускавшегося по лестнице Гарри.
Но прежде чем он ответил, Ксенофилиус поднялся из кухни с подносом, полным тарелок.
- Мистер Лавгуд, - спросил Гарри, - где Луна?
- Прошу прощения?
- Где Луна?
Ксенофилиус замер на верхней ступеньке.
- Я... Я уже сказал вам. Она под мостом, ловит плимпов.
- Тогда почему Вы принесли только четыре тарелки?
Ксенофилиус попытался ответить, но не смог произнести ни звука. Слышался только шум работы печатного станка и лёгкое позвякивание посуды на подносе, дрожащем в руках Ксенофилиуса.
- Я думаю, Луны здесь нет уже несколько недель, – сказал Гарри. – Её одежды нет, на постели никто не спал. Где она? И почему Вы постоянно выглядываете в окно?
Ксенофилиус уронил поднос. Тарелки грохнулись на пол и разбились; Гарри, Рон и Гермиона вытащили палочки. Рука Ксенофилиуса замерла на полпути к карману. В этот момент из печатного станка вывалилось сразу много «Проныр», и они разлетелись по полу. Станок, наконец-то, замолчал. Гермиона наклонилась и подобрала один из журналов, всё ещё направляя палочку на мистера Лавгуда.
- Гарри, посмотри-ка сюда.
Гарри как мог быстро подошёл к ней, продираясь сквозь груды журналов. На обложке «Проныры» красовалась его собственная фотография, украшенная надписью «Неугодный № 1», с суммой награды вместо заголовка.
- «Проныра» сменил позицию? – холодно спросил Гарри. Его мозг работал очень быстро. – Так вот что Вы делали, когда ходили в сад, мистер Лавгуд? Отправляли сову в Министерство?
Ксенофилиус облизнул губы.
- Они забрали Луну, - прошептал он. – Из-за того, что я печатал. Они забрали мою Луну, и я не знаю, где она сейчас и что они сделали с ней. Но они могут вернуть её мне, если я... Если я...
- Сдадите им Гарри, - закончила Гермиона за него.
- Не выйдет, - решительно сказал Рон. – Прочь с дороги, мы уходим.
Ксенофилиус выглядел жутко, на сотню лет старше, чем был, его губы раздвинулись в ужасающем оскале.
- Они будут здесь в любой момент. Я должен спасти Луну, я не могу её потерять. Вы не уйдёте!
Он расставил руки, загородив лестничный пролёт, и перед мысленным взглядом Гарри пролетел образ его матери в той же стойке перед его колыбелью.
- Не заставляйте нас причинять Вам вред! - сказал Гарри. – С дороги, мистер Лавгуд.
- ГАРРИ! – закричала Гермиона.
Мимо окон пролетели люди на мётлах.
Пока трое друзей смотрели в другую сторону, Ксенофилиус вытащил палочку. Гарри заметил ошибку как раз вовремя: он бросился в сторону, оттолкнув Рона и Гермиону с линии огня, как раз тогда, когда оглушающее заклятье Ксенофилиуса пронеслось по комнате и врезалось в рог громамонта. В комнате раздался колоссальный взрыв. По звуку казалось, что комната взлетела на воздух. Куски дерева, бумаги и камня разлетелись во все стороны в непроглядном облаке густой белой пыли. Гарри пролетел по воздуху и упал на пол, не в состоянии ничего разглядеть из-за падающих вокруг обломков. Он услышал крики Гермионы и Рона и серию ударов об металл и понял, что это Ксенофилиус свалился вниз по винтовой лестнице. Гарри попытался выбраться из-под заваливших его обломков. Он едва мог дышать и видеть из-за пыли. Половина потолка обрушилась, из дыры свешивался край кровати Луны. У бюста Ровены Рейвенкло, лежащего рядом с ним, половину лица снесло взрывом. Куски разорванных пергаментов летали в воздухе, печатный станок лежал на боку, блокируя выход на лестницу. Неподалёку шевельнулась белая тень - и Гермиона, покрытая толстым слоем пыли, похожая на ещё одну статую, приложила палец к губам. Снизу послышался грохот открываемой двери.
- Я же говорил тебе, Треверс, что можно не торопиться, – произнёс грубый голос. – Разве я не предупреждал, что этот псих бредит, как обычно?
Раздался звук удара и вскрик Ксенофилиуса.
- Нет... Наверху... Поттер!
- Я тебе говорил на прошлой неделе, Лавгуд, что мы придём сюда только за достоверной информацией. Помнишь прошлую неделю? Когда ты хотел обменять свою дочь на этот идиотский головной убор? А на позапрошлой неделе?
Ещё удар, ещё вскрик.
- Когда ты решил, что мы вернем её, если ты предоставишь нам доказательства существования морще...
Удар.
- ...рогих...
Удар
- ...кизляков?
- Нет, нет, прошу вас... – всхлипывал Ксенофилиус. – Это, правда, Поттер, правда!
- А теперь оказалось, что ты вызвал нас сюда только для того, чтобы попытаться взорвать? – взревел пожиратель смерти.
Послышался град ударов, перемежающихся воплями Ксенофилиуса.
- Дом, кажется, сейчас рухнет, Селвин, - эхом по искорёженной лестнице донёсся звук второго, спокойного голоса. – Лестницы полностью завалены. Попробовать расчистить? Дом может развалиться от этого.
- Лживый кусок грязи! - заорал волшебник по имени Селвин. – Ты в жизни не видел Поттера, ведь так? И ты заманил нас сюда, чтобы убить, верно? И ты думаешь, что таким образом сможешь вернуть свою девчонку?
- Клянусь... клянусь, Поттер на втором этаже!
- Homenum revelio, – раздался голос у основания лестницы.
Гарри услышал, как вздохнула Гермиона, и испытал странное ощущение: как будто нечто налетело на него и затянуло в тень.
- Там наверху и правда кто-то есть, Селвин, - резко произнёс второй мужчина.
- Это Поттер, говорю же вам, Поттер, - всхлипывал Ксенофилиус. – Пожалуйста, пожалуйста, верните Луну, просто позвольте мне забрать её...
- Ты получишь свою девочку, Лавгуд, - сказал Селвин, - если поднимешься по этой лестнице и приведёшь мне сюда Гарри Поттера. Но если это ловушка, если это какие-то твои штучки, если твои сообщники поджидают нас в засаде… Посмотрим, удастся ли сберечь кусочек твоей дочери, чтобы ты смог её похоронить.
Ксенофилиус взвыл от ужаса и отчаянья. Послышались шаги и грохот: Ксенофилиус пытался пробиться сквозь завалы на лестнице.
- Давайте, - прошептал Гарри, - надо выбираться отсюда.
Он начал выкарабкиваться под прикрытием шума, созданного на лестнице Ксенофилиусом. Рона завалило сильнее всех. Гарри и Гермиона подобрались к нему как можно тише и попытались поднять тяжёлый выдвижной ящик, упавший ему на ноги. Пока Ксенофилиус пробирался по лестнице всё ближе и ближе, Гермиона смогла освободить Рона с помощью заклинания левитации.
- Хорошо, - выдохнула Гермиона, когда закачался упавший на бок печатный станок.
Ксенофилиус был уже совсем рядом. Гермиона всё ещё была покрыта пылью.
- Ты мне веришь, Гарри?
Гарри кивнул.
- Отлично, - прошептала Гермиона. - Тогда дай мне плащ-невидимку. Рон, ты его наденешь.
- Я? Но Гарри...
- Пожалуйста, Рон! Гарри, крепче держи меня за руку, Рон, возьмись за моё плечо.
Гарри протянул левую руку. Рон исчез под плащом. Печатный станок, загораживающий вход на лестницу, раскачивался: Ксенофилиус пытался сдвинуть его левитирующим заклинанием. Гарри не знал, чего выжидает Гермиона.
- Держитесь крепче! – прошептала она. – Крепче... в любую секунду...
Белое, как бумага, лицо Ксенофилиуса показалось над лестницей.
- Obliviate! – выкрикнула Гермиона, указав палочкой сначала на него, потом на пол под ними: - Deprimo!
В полу гостиной образовалась дыра. Они рухнули вниз, как булыжники. Гарри отчаянно держался за руку Гермионы, снизу раздавались крики: он увидел, как два человека пытаются укрыться от падающих вниз кусков камня и сломанной мебели. Гермиона развернулась в воздухе и снова утащила друзей в темноту. Содрогания рушащегося дома долго ещё стояли в ушах Гарри.
