Стена не поддавалась. Все наши манипуляции в виде пинания, толкания изо всех сил, крики «Сезам, откройся», танец «Маленьких лебедей» не увенчались успехом.
Алланор устроила себе под стеной почти лежбище, что-то весьма невнятно бурча, я же, вспоминая фильмы, да хоть Индиана Джонс, решила искать рычаг. Для этого я шарила по стене руками, тыкала камушки, пытаясь их нажать или вытащить наружу.
Через несколько минут, лицо подруги просветлело. Она ринулась к пятну света под витражом и начала усиленно по нему прыгать.
- Злата, Злата, ну конечно, это же так элементарно.
От упражнений Алл по зале разошелся звук – эхо. Как будто стадо слонов на выпасе.
И что вы думаете?
Ну да, как в классическом приключенческом фильме, она нажимает на камень - и стена отъезжает вниз, ну та самая наша стена.
В этом момент на подругу смотреть не хотелось. Торжество ослепляло глаза.
Преодолев ликование, рассудок вернулся. Ибо Алланор, отточенным движением чиркнув друг о друга два каких-то камня (и где только взяла?), высекла искру на какую-то палку, обмотанную тряпьем.
На мой немой взгляд "где ж ты все это взяла, дорогая?" ответила:
- Да там, у ног скелета валялось. Ну не пропадать же добру?
Ну да, что тут еще скажешь.
Свет, и не плохой свет, не то, что спичками чиркать, осветил длииинный коридор.
Бесконечный, я бы сказала. Его наклон указывал, что спускаться нам с подругой необходимо еще ниже. Сказано - сделано.
Коридор был ужасен, паутина тут и там, запах сырости. Чем дальше, тем уже и ниже становился коридор.
- Нет, ну это просто нора!!- воскликнула подруга, после того как мы стали передвигаться исключительно на коленях.
Неожиданно я ощутила, что верной подруги впереди уже нет. Для уверенности я протянула руку, чтобы нащупать ее... э... спину. Вздрогнув от ужасающего вопля, долетевшего снизу, я ощутила, что поверхность подо мной куда-то подевалась. Куда-то далеко вниз. Мой собственный вопль присоединился к предыдущему.
Полет можно было назвать относительно приятным. Не 4 км конечно, но все же... Единственным минусом было отсутствие сзади инструктора с парашютом. Приземление пришлось не на ноги, а на солому. Алл уже энергично выплевывала ее и пугала окружающие стены страшным выражением лица.
- Гнилая, - констатировала Алланор. - Так куда ж мы упали? - спросила, отплевавшись, подруга.
Я подняла голову: сверху на меня печально посматривало черное око отверстия, через которое мы и выпали.
Осмотрелись. Это была очередная зала, но без шкафов и книг.
- Алл, заметь, и без паутины. И ты заметь, здесь все какое-то другое, я бы сказала жилое.
Жилое - это я, конечно, поспешила.
- Сижу за решеткой темницы сырой, вскормленный в неволе барсук молодой, - выдала Алл.
И была права: оказались мы ровнехонько в темнице сырой. Одна радость - кандалы без костей и решетка настежь распахнута.
Выбравшись из тюремной камеры, мы двинулись...
- Вперед, только вперед!! – провозгласила я.
Нет, вы, конечно, не подумайте, что мы ринулись аки рысаки орловские... То есть, я-то ринулась, и зря, как оказалось - с хорошего разгона я влетела в подругу.
Та, даже не заметив этого, прошептала:
- Все же я галлюцинациями не страдаю... Вроде бы...
Нет, это она к чему? Вроде я ей таких намеков не делала.
- Злат, ау, ты слышишь?
- Аааалл, твой шепот я из миллиона узнаю, - как-то гнусавенько протянула я.
- Тьфу, я не про себя. Ты слышишь - там где-то за стеной гул голосов?
- Урааа, свобода диким попугаям, - вскричала я. – Так. Погоди. Опять за стеной?
И там, конечно же, оказался проход, и он даже не вел вниз, а плавно уводил в темную даль.
Но мы были наполнены надеждой на то, что свобода рядом.
Хотя, где наши головы, ведь если прикинуть наш прополз вниз, потом падение и еще n-е количество ступенек вниз, то и ежу ясно, что мы уже глубоко под городом.
Но об этом никто не думал – мы были полностью поглощены радужными мечтами о выходе.
И все же, слава Мерлину, в мой мозг закралось подозрение. Я особо не думала разбираться, что к чему, но у поворота, из-за которого бил свет, я притормозила.
И тут же получила ощутимый пинок от подруги.
- Чего встала? А ну, пошла дальше.
Я почему-то даже не обиделась…
И не зря.
Увиденное полностью парализовало меня.
Там была большая зала, потолок терялся где-то в вышине. Тут и там виднелись руины, в центре полыхал огонь, а вокруг стояли люди в капюшонах и что-то мерно бормотали.
Ну, нет, это было уже слишком. Сначала бабка с крючковатыми пальцами, потом паутина со скелетом и привидением. А теперь вот секта. Оказывается, все это мне выговаривала подруга прямо в ухо и явно с укором.
Это что же выходит? Во всех наших приключениях я виновата?
Где-то в глубине зародился протест.
И вылиться этому протесту во что-то серьезное и совершенно не соответствующее обстоятельствам, если бы не одно но.
Краем глаза я увидела какое-то движение. Моя подруга мелкими перебежками, приседая и тут же падая на пузо, передвигалась явно кривой траекторией к группе в полосатых... Тьфу, в капюшонах.
Ну что мне еще оставалось делать? Я двинулась за ней. Конечно, не ее методом, но соблюдая крайнюю осторожность. Перспектива ощутить за спиной чье-то движение не прельщала.
Но любовь к неизведанному взяла свое.
Оказавшись максимально близко, насколько позволяла наша конспирация, я силой своего не очень хорошего зрения пыталась разглядеть лица.
Но этого мне показалось мало, и вот я уже и сама, как Алл, мелкими перебежками, прячась за колоннами, подошла совсем близко к группе. «И вовсе они не полосатые», - как настойчиво твердила Алланор в мое бедное ухо.
Уж не знаю, что случилось бы далее, ибо, что там бормотали фигуры в капюшонах, я не понимала - говорили, они не по-русски и это почти в центре Москвы! Но тут одна из фигур, что стояла в кругу ко мне лицом, скинула капюшон, сверкнула глазами и крючковатым пальцем ткнула прямо в мою сторону и твердым голосом сказала:
- Взять их!
Эта дама напомнила ту бабушку, нашу старую знакомую, что на входе и в библиотеке говорила о правилах поведения. И все бы хорошо, если бы только она не была на порядок моложе.
И я даже не знаю, чем она мне ее напомнила... То ли жестом, то ли глазами.
Но раздумывать было уже некогда, так как элегантным галопом, сопровождаемым мерным мычанием, мы ломились куда-то прочь.