Мне холодно.

Мне всегда холодно.

Я сижу в комнате, с запертой дверью, с включённым уже вторые сутки масляным обогревателем, завернувшись в тонны чуть колючей пушистой шерсти и всё равно мёрзну. Я прячу ледяные ладони между коленей, безуспешно пытаясь их согреть, я закутываюсь в тёплый плед с головой, чтобы хоть как-то спастись от липкого, надоевшего, вечного холода, но всё равно, как только бабушка передаёт мне тарелочку с фруктами и случайно касается моей руки, раздаётся крик:

- Почему у тебя такие холодные руки?

Гемоглобин низкий, постоянно сижу, кровь не циркулирует - можно найти много обыденных, надоевших объяснений, но никто не будет знать точно, правда это или нет. Я не знаю, почему в самый жаркий день у меня всё равно холодные руки, хотя солнце старается вовсю и остальным уже хочется выть от жары - и мне, как ни странно тоже - но когда на меня устало навешиваются, всем видом говоря "как жарко", через секунду раздаётся возглас:

- Ты чего такая холодная?!..

А потом я пару минут работаю общественным освежителем.

Летом, встретившись с соседкой по даче, я слышу вопрос:

- А ты опять как лягушка?

- Что? - не понимаю я.

- Ну, холодная всегда... жара, а ты - холодная...

Я вздрагиваю, понимая, что я, оказывается, и в прошлом году была такой. А мне казалось, что я только в этом такая холодная...

Я грею руки над свечой, около костра, на свете солнца, я прислоняюсь спиной к камину, я сижу около тепла, но мне холодно.

Вечный, липкий холод, который уже осатанел, от которого нельзя спастись. Он напоминает режущее одиночество в ночи, после весёлого празднования дня рождения, когда приходится заново привыкать к одиночеству, когда особо остро понимаешь, что ИХ с тобой рядом нет, и ты сворачиваешься на кровати, закусывая зубами клочок подушки и глуша в мешке с перьями слёзы.

Мне холодно.

Мне всегда холодно.

Я поднимаюсь на верх холма на Поклонной горе, впереди меня несутся две близняшки и мой брат. Я улыбаюсь. Вечер, чудесное вечернее солнце, с которым я дружу в отличие от его майской знойной полуденной сестры, верх холма, там, где высокий огороженный крест, влажная скошенная трава, голоса вокруг меня. Лежать на траве, смотреть в небо, пытаясь что-то в нем разглядеть, разгонять тучи по Ричарду Баху, гадая, а ветер ли это или всё-таки ты... А я только что из фонтана, в котором впервые искупалась, брюки ещё мокрые.

Мне холодно. Мне снова холодно, как и всегда, особенно теперь, после фонтана. Одна из близнецов возмущённо вопит что-то о том, что кому потом влетит, если я заболею, кого потом будет отчитывать моя сестра... это так жутко забавно смотреть, как она пытается возмутиться, а в уголках глаз весёлыми чёртиками пляшет улыбка.

Я махаю рукой, мол, не заболею. И ежусь. От холода. Брат заметил.

- Замёрзла?

Я киваю. Куртка в сумке, но она мало чем спасёт, мне всегда холодно, да и куртка не согреет, не такая это куртка, да и не могу я согреться...

Я сижу на пригорке, смотрю вдаль, на взмывающие ввысь многоэтажки, кажущиеся эдакими призраками на фоне голубого неба, на завод, на дорогу и, почему-то, всё это вместе кажется красивым с этой высоты.

На мои плечи что-то опускается. Я опускаю взгляд и понимаю, что на мне его куртка, вот и значок, на котором изображён знак вопроса. Не говорить же ему, что меня бесполезно греть...

- А ты? - я поднимаю на него глаза.

- А я привык, - брат присаживается рядом и обнимает меня одной рукой. В другой - плеер. На шее - не на ушах, а именно на шее, так тоже слышно - наушники, в них тихая музыка без слов. Я кладу ему на плечо голову и слушаю. Ветер, и то, что у него в наушниках. Я знаю это, он мне уже давал эту музыку слушать, теперь она и у меня в плейлисте...

Я слушаю и смотрю. Смотрю на зелень перед собой, на двух близняшек внизу, кажущихся небольшой расплывчатой точкой. Впрочем, нет, не расплывчатой. У меня порой зрение словно улучшается, особенно здесь...

- Согрелась? - через некоторое время.

Мне хочется сказать, что меня бесполезно греть... но слова застревают где-то в горле, так и не вылетев. Чуть приоткрывшиеся от изумления глаза.

Мне тепло.

- Да, - чуть неуверенным тоном говорю я, боясь поверить. - Только нос холодный, кажется...

- Вот и хорошо, - радуется брат. - А нос сейчас согреется.

- Согреется, - киваю я и утыкаюсь носом в его тёплую шею, чуть приподняв этим же самым носом наушники. Правда, обычно я утыкаюсь ему в шею, чтобы укусить. Ну вот, стащили у вампиров их дружеское приветствие, но мы с копирайтом, честно!...

- Ну как? - деловито интересуется брат, когда я меняю положение головы, и сам отвечает на свой вопрос, коснувшись моего тёплого носа своей холодной рукой. - Совсем согрелась.

- А чего у тебя руки холодные?..

- А я всегда холодный...

- Согреешься когда-нибудь, - пророчески сообщаю я.

Мне, вот, тепло, например.