Глава 12. Серебро и Опалы
Переводчик — Переведено по частям, корректор — Чжоули Линк, бета-переводчик — Анориэль

Где же был Дамблдор, и чем он занимался?
Гарри только дважды видел директора за последующие несколько недель. Он редко появлялся в столовой во время еды, и Гарри был уверен, что Гермиона была права, думая, что он покидал школу на несколько дней кряду. Неужели Дамблдор забыл об уроках, что должен был давать Гарри? Дамблдор сказал, что эти занятия подводили их к чему-то, связанному с пророчеством. Гарри ощущал помощь и поддержку, а теперь чувствовал себя немного покинутым.
В середине октября пришло время первого в сесемтре похода в Хогсмид. Гарри задавался вопросом, не будут ли эти прогулки запрещены, учитывая усиленные меры безопасности вокруг школы. Поэтому он обрадовался, узнав, что прогулки продолжались. Всегда приятно было выйти за территорию школы на несколько часов.
Утром в день похода в Хогсмид, обещавший быть пасмурным, Гарри проснулся рано и коротал время до завтрака за чтением своего экземпляра «Продвинутого Зельеварения». Обычно он не лежал в кровати, читая учебники. Подобное поведение, как правильно заметил Рон, было недостойно любого, кроме Гермионы, у которой просто был такой заскок. Однако Гарри чувствовал, что экземпляр «Продвинутого Зельеварения», принадлежавший Принцу Полукровке, не был просто учебником. Чем дольше Гарри изучал книгу, тем больше он узнавал, сколько там было всего интересного: не только удобные краткие советы, облегчавшие приготовление зелий, которыми он и заработал себе отличную репутацию у Слагхорна, но и оригинальные заклятия и сглазы, нацарапанные на полях. Гарри был уверен, что Принц придумал их сам, судя по зачеркиванием и исправлениям.
Гарри уже опробовал несколько изобретенных Принцем заклинаний. Среди них было такое, которое заставляло ногти на пальцах ног расти очень быстро (он испробовал его в коридоре на Крэббе с потрясающим результатом). Еще одно заклинание, которое приклеивает язык к небу (его он дважды использовал, ко всеобщему одобрению, на ничего не подозревавшем Аргусе Филче). И, пожалуй, самое полезное из всех, — Муффлиато — заклинание, которое наполняло уши любого, кто находился рядом, неуловимым шумом, так что можно было вести долгие разговоры в классе, не боясь быть подслушанными.Единственным человеком, не находившим эти заклинания забавными, была Гермиона, которая всегда делала крайне неодобрительное выражение лица и вовсе отказывалась разговаривать, если Гарри использовал Муффлиато на ком бы то ни было поблизости.
Сев в кровати, Гарри повернул книгу боком, чтобы поближе изучить нацарапанные указания к какому-то заклинанию, которое, по-видимому, доставило Принцу некоторые затруднения. Многое было перечеркнуто и переправлено, но в конце концов в углу страницы втиснулась каракуля:
Levicorpus (нвбл)
Ветер и холодный дождь безжалостно колотили в окна. Невилл громко храпел, а Гарри продолжал пристально смотреть на буквы в скобках. Нвбл... Это должно было значить "невербальное". Гарри сомневался, что ему удастся применить именно это заклинание. У него все еще возникали трудности с невербальными заклинаниями, и Снейп не упускал шанса прокомментировать это на каждом уроке ЗОТС. С другой стороны, до сих пор Принц проявлял себя куда более талантливым учителем, чем Снейп.
Не направляя свою палочку ни на что конкретное, он сделал ею небольшой взмах вверх и мысленно произнес «Levicorpus!».
— Аааааааааа!
Последовала вспышка света, и комната наполнилась голосами: все проснулись из-за вопля Рона. Гарри в испуге подбросил книгу вверх. Рон висел в воздухе вверх ногами, как будто невидимый крюк поднял его за лодыжку.
-Извини! — прокричал Гарри, в то время как Дин и Симус громко расхохотались, а Невилл, упавший с кровати, поднимался с пола. — Погоди... я спущу тебя...
Гарри на ощупь нашел книгу и быстро стал листать ее в панике, пытаясь отыскать нужную страницу. Наконец, он нашел ее и расшифровал втиснутое под заклинанием слово. Молясь, чтобы оно оказалось контрзаклинанием, он изо всех сил подумал: "Liberacorpus!". Последовала еще одна вспышка света, и Рон кулем рухнул на матрас.
— Извини, — слабо повторил Гарри, в то время как Дин и Симус продолжали хохотать.
— Завтра, — глухо сказал Рон, — я бы предпочел, чтобы ты просто поставил будильник.
К тому времени, как они оделись, натянув по несколько свитеров ручной вязки миссис Уизли и захватив плащи, шарфы и перчатки, шок Рона прошел, и он решил, что новое заклинание Гарри было просто потрясающим. Таким потрясающим, что он не стал терять времени и сразу же решил развлечь этой историей Гермиону, как только они сели завтракать.
-... и тогда снова полыхнуло, и я приземлился обратно на кровать! — Рон улыбнулся до ушей, беря сосиски.
Гермиона ни разу не улыбнулась за время рассказа и теперь повернулась к Гарри с выражением холодного неодобрения.
— Это, случаем, не еще одно заклинание из этой твоей книги по зельям? — спросила она.
Гарри хмуро посмотрел на нее.
— Всегда делаешь самые худшие выводы, да?
— Оттуда?
— Что ж... Ну, да, оттуда. Но что с того?
— То есть ты просто решил попробовать неизвестное, написанное от руки заклинание и посмотреть, что будет?
— Какое это имеет значение, написано ли оно от руки? — спросил Гарри, предпочитая не отвечать на остальную часть вопроса.
— Потому что оно может быть не одобрено министерством магии, — ответила Гермиона. — А еще потому, — добавила она, когда Рон и Гарри закатили глаза, — что я начинаю думать, что этот Принц был несколько сомнительным персонажем.
Гарри и Рон тут же перебили ее.
— Это была шутка! — произнес Рон, опрокидывая бутылку с кетчупом на свои сосиски. — Просто шутка, Гермиона, и все!
— Подвешивать людей вверх ногами за лодыжку? — сказала Гермиона. — Кто тратит время и силы на придумывание подобных заклинаний?
— Фрэд и Джордж, — ответил Рон, пожав плечами. — Это вполне в их стиле. И, эм...
— Мой папа, — сказал Гарри. Он только что это вспомнил.
— Что? — одновременно переспросили Рон и Гермиона.
— Мой папа использовал это заклинание, — сказал Гарри. — Я... Мне Люпин рассказывал.
Последняя фраза была неправдой. На самом деле, Гарри видел, как его отец использовал это заклинание на Снейпе. Но он никогда не рассказывал Рону и Гермионе об этой конкретной экскурсии в омут памяти. Однако теперь ему в голову пришла чудесная мысль. Мог ли Принц Полукровка быть...?
— Может, твой отец и использовал его, Гарри, — сказала Гермиона. — Но он не был единственным. Мы видели целую группу людей, которые использовали его, если ты забыл. Которые подвешивали людей в воздухе, чтобы они парили, спящие, беспомощные.
Гарри уставился на нее. С неприятным чувством он тоже вспомнил поведение Пожирателей Смерти на кубке мира по квиддичу. Рон пришел ему на выручку.
— Это разное, — здраво рассудил Рон. — Они злоупотребляли этим. А Гарри и его отец просто шутили. Тебе не нравится Принц, Гермиона,— добавил он, строго указывая на нее сосиской, — потому что он лучше тебя разбирается в зельях...
— Это не имеет никакого отношения к случившемуся! — произнесла Гермиона, ее щеки покрылись румянцем. — Я просто считаю, что это очень безответственно — применять заклинания, даже не зная, для чего они и как они работают. И прекратите говорить о "Принце", как будто это его титул. Держу пари, это просто глупое прозвище, и мне не кажется, что он был очень хорошим человеком!
— Не знаю, с чего ты это взяла, — гневно сказал Гарри. — Если бы он был начинающим Пожирателем Смерти, он бы не хвастался тем, что он полукровка, не так ли?
Как только он сказал это, Гарри вспомнил, что его отец был чистокровным, но он выкинул эту мысль из головы. Он озаботится этим позже...
— Пожиратели Смерти не могут быть все поголовно чистокровными, да просто не нашлось бы достаточно чистокровных волшебников, — упрямо возразила Гермиона. — Подозреваю, большинство из них полукровки, выдающие себя за чистокровных. Они ненавидят только магглорожденных, они были бы счастливы, если бы ты и Рон присоединились к ним.
— Да ни в коем случае меня не приняли бы в Пожиратели Смерти! — негодующе произнес Рон. Кусочек сосиски слетел с вилки, которой он размахивал перед Гермионой, и попал Эрни Макмиллану по голове. — Вся моя семья — предатели крови! Это так же плохо, как и магглорожденные для Пожирателей Смерти!
— И они были бы в восторге, окажись я в их рядах, — саркастически произнес Гарри. — Мы были бы лучшими друзьями, если бы только они не пытались меня прикончить.
Это заставило Рона рассмеяться, даже Гермиона невольно улыбнулась. Появление Джинни разрядило обстановку.
— Эй, Гарри, меня попросили передать тебе это.
Это оказался свиток пергамента с именем Гарри, написанным сверху хорошо знакомым тонким, наклонным почерком.
— Спасибо, Джинни... Это следующее занятие у Дамблдора! — сообщил Гарри Рону и Гермионе, разворачивая свиток и быстро читая написанное там. — В понедельник вечером! — он неожиданно почувствовал облегчение и радость. — Хочешь пойти вместе с нами в Хогсмид, Джинни? — предложил он.
— Я иду с Дином... может, увидимся там, — ответила она, помахав на прощание.
Филч, как обычно, стоял у дубовых входных дверей, проверяя имена тех учеников, кому было разрешено идти в Хогсмид. Процесс занял даже больше времени, чем обычно, потому что Филч трижды проверял всех при помощи Сканера Скрытого.
— А какая разница, если мы протащим что-нибудь темное отсюда? — вопросил Рон, внимательно следя глазами за длинным, тонким Сканером Скрытого. — Разумеется, проверять нужно, не притащили ли мы чего-нибудь ВНУТРЬ
Его дерзость стоила ему нескольких дополнительных касаний Сканера, и он еще морщился, когда они шагнули навстречу ветру и дождю.
Прогулка до Хогсмида не была приятной. Гарри обмотал шарфом нижнюю часть лица, но открытая часть скоро намокла и окоченела. Дорога в деревню была полна студентов, пригибающихся отрезкоого встречного ветра. Несколько раз Гарри подумал, что они могли бы более приятно провести время в теплой гостиной. Когда они, наконец, достигли Хогсмида и увидели, что Магазин Розыгрышей Зонко заколочен, Гарри воспринял это как подтверждение того, что их путешествию не суждено быть веселым. Рон указал рукой в толстой перчатке на "Сладкое королевство", которое, к счастью, было открыто. Гарри и Гермиона побрели вслед за Роном в переполненный магазин.
— Слава Богу! — дрожащим голосом проговорил Рон, как только им в лицо пахнуло теплым, пахнущим карамелью, воздухом. — Давайте останемся здесь весь день .
— Гарри, мальчик мой! — раздался громкий голос за их спинами.
— О нет... — прошептал Гарри. Все трое обернулись к профессору Слагхорну, одетому в огромную меховую шапку и плащ с таким же меховым воротником, сжимавшему в руке большой пакет засахаренных ананасов и занимавшему чуть ли не четверть всего помещения магазина.
— Гарри, ты пропустил вот уже три моих ужина! — заметил Слагхорн, толкнув Гарри в грудь. — Так не пойдет, мальчик мой. Я определенно хочу видеть тебя у себя! Мисс Грейнджер они очень нравятся, не так ли?
— Да, — беспомощно подтвердила Гермиона. — Они и правда...
— Так почему же ты не приходишь? — требовательно спросил Слагхорн.
— Ну, у меня была тренировка по квиддичу, профессор, — произнес Гарри, который действительно назначал тренировки каждый раз, когда Слагхорн присылал ему маленькое, фиолетовое, повязанное лентой приглашение. Такая стратегия предполагала, что Рон не оставался один, и они обычно смеялись с Джинни, представляя Гермиону в обществе МакЛаггена и Забини.
— Что ж, я уверен, что вы выиграете ваш первый матч после такой тяжелой работы, — заметил Слагхорн. — Но немного отдыха никогда никому не мешало. Тогда, как насчет вечера в понедельник. Вы же не хотите устраивать тренировку при такой погоде...
— Я не могу, профессор, у меня... ммм... надо зайти к профессору Дамблдору в этот вечер.
— Снова неудача! — драматично вскричал Слагхорн. — Ах, ладно... Ты не сможешь всегда избегать меня, Гарри!
И величественно взмахнув рукой, он вперевалочку вышел из магазина, не обращая на Рона совершенно никакого внимания, будто тот был лишь горсткой тараканьих усов.
— Я не могу поверить — ты снова умудрился отвертеться от очередной вечеринки, — произнесла Гермиона, качая головой. — Они не такие плохие, знаешь ли... Иногда они даже вполне забавные... — но в этот момент она заметила выражение лица Рона. — О, посмотрите, у них есть роскошные сахарные перья! Их хватает на несколько часов!
Обрадовавшись, что Гермиона сменила тему, Гарри уделил куда больше внимания необычно крупным сахарным перьям, чем обычно. Но Рон продолжал выглядеть довольно хмуро и, когда Гермиона поинтересовалась, куда он хочет пойти, только пожал плечами.
— Давайте пойдем в "Три Метлы", — предложил Гарри. — Там тепло.
Они снова намотали шарфы на лица и покинули магазин сладостей. Резкий ветер ножом колол лица после сладкого тепла "Сладкого королевства". На улице было не так уж много народу, никто не останавливался, чтобы поболтать, все лишь стремились по своим делам. Исключение составляли двое мужчин, стоявшие у "Трех Метел". Один из них был очень высоким и худым. И, покосившись на него сквозь залитые дождем очки, Гарри узнал бармена, работавшего в другом баре Хогсмида — "Кабаньей голове". К тому времени, как Гарри, Рон и Гермиона подошли ближе, бармен плотнее обернул плащ вокруг шеи и ушел прочь, оставив более низкого человека стоять, вертя в руках какую-то вещь. Они были в нескольких шагах от этого человека, когда Гарри понял, кто это такой.
— Мундунгус!
Коренастый, кривоногий человек со всклокоченными рыжими волосами подпрыгнул и выронил старый чемоданчик. Тот распахнулся, открывая взору свое содержимое, походившее на товар старьевщика.
— О, прив, Гарри, — сказал Мундунгус Флетчер неубедительно-беспечно. — Ну, не смею тебя задерживать.
И он принялся шарить по земле, подбирая содержимое своего чемодана, с видом человека, очень желающего поскорее уйти.
— Ты продаешь этот хлам? — поинтересовался Гарри, наблюдая за тем, как Мундугус подхватил с земли какие-то грязного вида предметы.
— Ну, надо ж как-то сводить концы с концами, — сказал Мундунгус. — Дай-ка вот это!
Рон наклонился и поднял с земли что-то серебряное.
— Постой-ка, — медленно сказал Рон. — Он кажется мне знакомым...
— Спасибо! — сказал Мундугус, выхватывая кубок из рук Рона и засовывая его обратно в чемодан. — Ну, увидимся... АЙ!
Гарри прижал Мундугуса к стене паба, схватив за горло. Крепко держа его одной рукой, он достал палочку.
— Гарри! — взвизгнула Гермиона.
— Ты взял это из дома Сириуса, — сказал Гарри, стоя нос к носу с Мундунгусом и вдыхая вонь застарелого табака и перегара. — На нем фамильный герб Блэков.
— Я... нет... что...? — забормотал Мундугус. Он постепенно становился фиолетовым.
— Что ты сделал? Вернулся обратно той ночью, когда он умер, и обокрал его дом? — прорычал Гарри.
— Я... не...
— Отдай это мне!
— Гарри, ты не должен! — прокричала Гермиона, в то время как Мундугус начал синеть.
Послышался звук удара, и Гарри почувствовал, как его руки отлетели от горла Мундунгуса. Глотая воздух и бурча, Мундунгус схватил свой упавший чемодан, и — хлоп! — дезаппарировал.
Гарри выругался в голос, поворачиваясь на месте, ища, куда делся Мундунгус.
— ВЕРНИСЬ, ТЫ, ВОРЮГА!..
— Бессмысленно, Гарри, — из ниоткуда появилась Тонкс. Ее мышиного цвета волосы были покрыты снегом. — Сейчас Мундугус, вероятно, в Лондоне, не имеет смысла так вопить.
— Он спер вещи Сириуса! Спер!
— Да, но, тем не менее, — сказала Тонкс, как будто совершенно необеспокоенная этим сообщением, — вам лучше не стоять на холоде.
Она проследила, как они вошли в «Три Метлы». Как только они вошли, у Гарри вырвалось:
— Он растаскивал вещи Сириуса!
— Я знаю, Гарри, но, пожалуйста, не кричи — люди смотрят, — прошептала Гермиона. — Иди и сядь за столик, я принесу тебе попить.
Гарри все еще кипел, когда Гермиона вернулась к их столику несколько минут спустя, держа в руках три бутылки сливочного пива.
— неужели Орден не может контролировать Мундугуса? — обратился Гарри к двоим друзьям, говоря разъяренным шепотом. — Они не могут, по крайней мере, заставить его не тащить из штаб-квартиры все, что не закреплено?
— Ш-ш-ш! — отчаянно зашипела Гермиона, озираясь по сторонам, чтобы удостовериться, что никто ничего не слышит: пара колдунов, сидящих рядом, с интересом за ними наблюдали, и Забини, привалившись к колонне, сидел недалеко. — Гарри, я тоже была бы вне себя. Я понимаю, он крадет твои вещи...
Гарри подавился сливочным пивом: он на мгновение забыл, что дом двенадцать на Гриммаулд плейс принадлежит ему.
— Ага, это мои вещи! — сказал он. — Неудивительно, что он не был рад меня видеть! Ладно, я расскажу Дамблдору о происходящем, только его Мундунгус и боится.
— Хорошая мысль, — прошептала Гермиона, радуясь, что Гарри успокаивается. — Рон, что ты там рассматриваешь?
— Ничего, — произнес Рон, торопливо отводя глаза от барной стойки. Но Гарри знал, что он пытался поймать взгляд соблазнительной и привлекательной официантки, мадам Розмерты, к которой давно питал слабость.
— Я предполагаю, что «ничего» сейчас раздает огневиски, — сказала Гермиона язвительно.
Рон проигнорировал насмешку, продолжая потягивать сливочное пиво с невозмутимым, как ему казалось, видом. Гарри думал о Сириусе и о том, как он ненавидел эти серебряные кубки. Гермиона забарабанила пальцами по столу, ее глаза смотрели то на Рона, то на стойку. Как только Гарри допил последнюю каплю из своей бутылки, она сказала:
— Может, уже вернемся в школу?
Оба кивнули: эту прогулку нельзя было назвать веселой, да и погода ухудшалась. Они снова плотно завернулись в плащи, замотались шарфами, натянули перчатки и последовали за Кэти Белл и ее подругой из паба на Главную улицу. Пока они тащились к Хогвартсу по замороженной слякоти, мысли Гарри вернулись к Джинни. Они не встретились, потому что, как думал Гарри, Джинни с Дином уютно уединились в магазине чая мадам Паддифот, который часто посещают счастливые парочки. Нахмурившись, Гарри втянул шею, прячась от снежных вихрей, и продолжал идти.
Некоторое время спустя Гарри вдруг осознал, что голоса Кэти и ее подруги, доносившиеся до него с порывами ветра, вдруг стали пронзительными и более громкими. Гарри присмотрелся к их расплывающимся фигурам. Девушки спорили о предмете, который Кэти держала в руке.
— Это не твое дело, Лианна! — услышал Гарри голос Кэти.
Они повернули за угол дороги, снег стал плотным и резким, и стекла Гарриных очков быстро залепились снегом. Когда он поднял руку, чтобы вытереть их, Лианна попыталась выхватить сверток, который держала Кэти; но Кэти дернула его назад, и сверток упал на землю.
Сразу же Кэти поднялась в воздух, не так как Рон, комично повиснув вверх тормашками, а грациозно, раскинув руки, словно собиралась лететь. Но все же что-то было не так: в этом было что-то жуткое… Резкий ветер разметал ее волосы, но ее глаза были закрыты, а лицо ничего не выражало. Гарри, Рон, Гермиона и Лианна резко остановились, наблюдая.
Затем, оказавшись в шести футах над землей, Кэти издала ужасный крик. Ее глаза распахнулись, но что бы она ни видела или чувствовала, это явно причиняло ей ужасные мучения. Она кричала и кричала. Лианна тоже закричала, и, схватив подругу за лодыжки, попробовала притянуть ее на землю. Гарри, Рон и Гермиона кинулись помогать Лианне, но как только они схватили Кэти за лодыжки, та рухнула на них. Гарри и Рон сумели поймать ее, но она так извивалась, что они едва удерживали ее. Поэтому они опустили ее на землю, где она продолжала кричать и метаться, очевидно, не в состоянии узнать кого-либо из них.
Гарри огляделся. Казалось, вокруг никого не было.
— Стойте здесь! — крикнул он остальным, перекрывая завывания ветра. — Я сбегаю за помощью!
Он понесся к замку. Он никогда не видел, чтобы кто-нибудь вел себя, как Кэти, и не мог понять, чем это было вызвано. Он преодолел поворот дороги и вдруг врезался во что-то большое, очень похожее на медведя, стоящего на задних ногах.
— Хагрид! — выдохнул Гарри, выпутываясь из живой изгороди, на которую упал.
— Гарри! — сказал Хагрид, в бровях и бороде которого, словно с ловушке, запутались снежинки, а на пальто были видны следы дождя. — Только что был у Гроупа. У него все отлично, ты б не хотел...
— Хагрид, там человек ранен, или проклят, или еще что-то...
— Шо? — переспросил Хагрид, наклоняясь, чтобы сквозь гул ветра услышать, что говорит Гарри.
— Человека прокляли! — проревел Гарри.
— Прокляли? Кого? Не Рона, Гермиону?
— Нет, не их. Кэти Белл. Сюда...
Вместе они побежали обратно по дороге. Уже через минуту они были на месте — небольшая группа людей обступила Кэти, которая все еще извивалась и кричала. Рон, Гермиона и Лианна старались успокоить ее.
— Отойдите! — проорал Хагрид. — Дайте глянуть!
— С ней что-то случилось, — рыдала Лианна. — Но я не знаю, что…
Хагрид секунду посмотрел на нее, потом, не говоря ни слова, наклонился, сгреб ее в охапку и побежал с ней к замку. Спустя минуту пронзительные крики Кэти затихли в отдалении, и единственный звуком был рев ветра.
Гермиона поспешила к рыдающей подруге Кэти и обняла ее.
— Ты Лианна, не так ли?
Девушка кивнула.
— Это случилось внезапно или…
— Это произошло, когда тот пакет порвался, — сказала Лианна, указывая на намокший пакет из оберточной бумаги, с дырой на боку, в которой блестело что-то зеленоватое. Рон наклонился и протянул руку, но Гарри перехватил его и оттащил обратно.
— Не трогай это!
Он наклонился. Из дыры в пакете виднелось богато отделанное опаловое ожерелье.
— Я видел его раньше, — воскликнул Гарри, уставившись на этот предмет. — Оно лежало на витрине у Боргина и Берка давным-давно. На ярлыке было написано, что оно проклято. Должно быть, Кэти коснулась его, — Он взглянул на Лианну, которую теперь била неконтролируемая дрожь. — Где Кэти взяла это?
— Ну, как раз из-за этого мы и спорили. Она вернулась из ванной комнаты в «Трех метлах», держа этот сверток в руках, и сказала, что это подарок для кого-то в Хогвартсе, и она должна передать ему это. Она выглядела очень странно, когда сказала это… о, нет, нет, я уверена, она была под империусом, а я не поняла этого!
Лианну снова затряслась и завсхлипывала. Гермиона мягко погладила ее по плечу.
— Она не сказала, кто дал ей этот сверток, Лианна?
— Нет… она не сказала бы мне… я сказала ей, что она сделала глупость, и что не надо относить это в школу, но она меня не слушала… а затем я попробовала отобрать пакет у нее… и… и…
Лианна застонала от отчаяния.
— Нам лучше пойти в школу, — сказала Гермиона, продолжая обнимать Лианну. — Там мы сможем узнать, как она. Пойдемте…
Гарри поколебался мгновение, но затем стянул с шеи шарф и, не обращая внимания на восклицание Рона, осторожно завернул ожерелье и поднял его с земли.
— Нам нужно будет показать это мадам Помфри, — сказал он.
Пока он шел по дороге за Гермионой и Лианной, он напряженно думал. И только они подошли к замку, как он заговорил, не в силах больше удерживать свои мысли в голове.
— Малфой знает об этом ожерелье. Это было у Боргина и Берка четыре года назад: я видел, что он положил глаз на это ожерелье, в то время как я прятался от него и его папаши. Его-то он и покупал в тот день, когда мы проследили за ним! Он запомнил его и специально возвратился обратно, чтобы купить!
— Я… я не знаю, Гарри, — нерешительно пробормотал Рон. — В Боргин и Берк приходит куча народу… и разве эта девушка не сказала, что Кэти получила сверток в женском туалете?
— Она сказала, что она вернулась со свертком из туалета, но ведь не обязательно же она получила его именно там…
— МакГонагалл! — предостерегающе прошептал Рон.
Гарри огляделся. И верно, сквозь плотный снег по каменным ступеням им навстречу торопливо спускалась профессор МакГонагалл.
— Хагрид сказал, что вы четверо видели, что случилось с Кэти Белл... Немедленно наверх, в мой кабинет! Что это у Вас в руках, Поттер?
— Это то, к чему она прикоснулась, — сказал Гарри.
— О, господи, — произнесла МакГонагалл, со встревоженным видом беря ожерелье из рук Гарри. — Нет, нет, Филч, они со мной! — поспешно добавила она, увидев Филча, с воодушевлением шаркавшего через вестибюль с высоко поднятым Сканером Скрытого. — Отнесите сейчас же это ожерелье профессору Снейпу, только не прикасайтесь к нему, держите завернутым в шарф!
Гарри и остальные последовали за профессором МакГонагалл наверх в ее кабинет. Забрызганные дождем и снегом окна сотрясались от порывов ветра, и в комнате было прохладно, несмотря на огонь, зажженный в камине. МакГонагалл закрыла дверь и обошла стол, чтобы встать лицом к Гарри, Рону, Гермионе и все еще рыдающей Лианне.
— Итак? — спросила она резко. — Что произошло?
Сбивчиво и часто прерываясь, чтобы сдержать слезы, Лианна рассказала профессору МакГонагалл о том, как Кэти пошла в ванную комнату в "Трех метлах", как вернулась оттуда с неподписанным свертком, что она выглядела несколько странной, об их споре о том, целесообразно ли передавать кому-либо неизвестный предмет, который закончился борьбой за сверток, который в итоге порвался. Тут Лианне стало так плохо, что из нее было невозможно вытянуть еще хоть слово.
— Хорошо, — мягко сказала профессор МакГонагалл. — Идите в больничное крыло, Лианна, и попросите у мадам Помфри что-нибудь успокаивающее.
Когда девушка покинула помещение, профессор МакГонагалл повернулась к Гарри, Рону и Гермионе.
— Что случилось, когда Кэти дотронулась до ожерелья?
— Она поднялась в воздух, — сказал Гарри, прежде чем Рон или Гермиона успели что-то произнести. — А затем начала кричать и упала на землю. Профессор, можно мне увидеть профессора Дамблдора, пожалуйста?
— Директор уехал до понедельника, Поттер, — ответила МакГонагалл, немного удивившись.
— Уехал? — переспросил Гарри сердито.
— Да, Поттер, уехал! — едко повторила МакГонагалл. — Но все, что Вы хотели сказать директору об этом ужасном происшествии, Вы можете сказать и мне, я уверена.
Гарри колебался долю секунды. Профессор МакГонагалл не внушала доверия. Дамблдор часто мог быть куда более пугающим, но он не отнесся бы презрительно даже к дикой теории. Однако это был вопрос жизни и смерти, и не время беспокоиться о том, что его могут высмеять.
— Я думаю, ожерелье Кэти дал Драко Малфой, профессор.
Рон, стоявший рядом, смущенно потер нос. С другой стороны от него Гермиона шаркнула ногой, словно желая немного отодвинуться от него.
— Это очень серьезное обвинение, Поттер, — сказала профессор МакГонагалл после потрясенного молчания. — У Вас есть доказательства?
— Нет, — ответил Гарри. — Но…
И он рассказал ей о том, как они последовали за Малфоем к Боргину и Берку и о подслушанном разговоре между ним и мистером Боргином.
Когда он закончил рассказ, профессор МакГонагалл выглядела несколько озадаченной.
— Малфой принес что-то к Боргину и Берку, чтобы починить?
— Нет, профессор, он только хотел, чтобы Боргин объяснил ему, как что-то отремонтировать, с собой у него ничего не было. Но суть не в этом, а в том, что он купил еще что-то, и я думаю, что это было ожерелье...
— Вы видели, чтобы Малфой выходил из магазина с похожим свертком?
— Нет, профессор, он сказал Боргину придержать эту вещь для него…
— Но, Гарри, — прервала его Гермиона. — Боргин спросил, хочет ли Малфой купить эту вещь, и он сказал «нет»…
— Потому что он не хотел к нему притрагиваться, очевидно, — сказал Гарри сердито.
— Точнее, он сказал "Как бы я мог нести это по улице?", — сказала Гермиона.
— Ну, он смахивал бы на придурка, неся ожерелье, — вмешался Рон.
— О, Рон, — в отчаянии воскликнула Гермиона, — оно было бы обернуто, ему не пришлось бы касаться его, и он бы смог легко его спрятать под мантией, так что никто бы и не увидел. Я думаю, то, что он заказал у Боргина и Берка должно быть шумным или громоздким, так что привлекло бы внимание, если бы он нес это по улице. И потом, — громко, с нажимом добавила она прежде, чем Гарри смог ее перебить, — я же спрашивала Боргина про это ожерелье, вы что, не помните? Когда я зашла, чтобы выяснить, что заказал Малфой, я его там видела. И Боргин просто назвал мне цену, он не сказал, что оно было продано или отложено...
— Да, потому что было совершенно ясно, зачем ты пришла, Боргин понял это в первые пять секунд! Конечно, он не собирался тебе ничего рассказывать. В любом случае, Малфой мог заказать ожерелье и позже...
— Достаточно! — сказала профессор МакГонагалл, видя, что Гермиона открыла рот для резкого ответа. — Поттер, я ценю Вас за то, что Вы мне все рассказали, но мы не можем обвинять мистера Малфоя просто потому, что он посещал магазин, где это ожерелье было куплено. Там побывали сотни людей...
— О чем я и говорил... — пробормотал Рон.
— …и в любом случае, в этом году на Хогвартс наложены сильные меры безопасности. Я не верю, что ожерелье могло попасть в школу без нашего ведома...
— Но…
— ...И что самое главное, — добавила МакГонагалл тоном, не терпящим возражений, — Мистера Малфоя сегодня не было в Хогсмиде.
Гарри разочарованно уставился на нее.
— Откуда Вы знаете, профессор?
— Потому что он отбывал отработку у меня. Он дважды подряд не справился с домашним заданием по трансфигурации. Так что благодарю за то, что Вы поделились своими подозрениями, — закончила она, проходя мимо них к двери, — а сейчас мне нужно идти в больничное крыло, справиться о состоянии Кэти Белл. Хорошего всем дня.
Она стояла у открытой двери, и им не оставалось ничего другого, кроме как молча пройти мимо нее.
Гарри был рассержен на друзей за то, что они присоединились к мнению профессора МакГонагалл. Однако, он не смог не присоединиться к ним, когда они начали обсуждать произошедшее.
— Ну, как вы думаете, кому Кэти должна была передать это ожерелье? — спросил Рон, пока они взбирались по лестнице в гостиную Гриффиндора.
— Кто же знает! — вздохнула Гермиона. — Но кем бы это ни был, он чудом избежал беды. Было бы невозможно открыть этот сверток, не прикоснувшись к ожерелью.
— Оно могло предназначаться уйме народу, — сказал Гарри. — Например, для Дамблдора — Пожиратели Смерти были бы счастливы избавиться от него, он наверняка одна из главных целей. Или для Слагхорна — Дамблдор думает, они хотели заполучить его, и они не могут быть обрадованы тем, что он примкнул к Дамблдору. Или...
— Или тебе, — обеспокоено сказала Гермиона.
— Не может быть, — возразил Гарри. — Иначе Кэти бы просто обернулась и отдала его мне на улице. Я шел позади нее всю дорогу от «Трех Метел». Имело намного больше смысла передать сверток вне Хогвартса, ведь Филч осматривает каждого, кто входит и выходит. Интересно, почему Малфой сказал ей принести его в замок?
— Гарри, Малфоя не было в Хогсмиде! — — воскликнула Гермиона, топнув ногой в раздражении.
— Значит, у него был сообщник, — сказал Гарри. — Крэбб или Гойл, или, подумай только, другой Пожиратель Смерти. У него должно быть много близких приятелей теперь, когда он присоединился...
Рон и Гермиона обменялись взглядами, явно означавшими, что спорить с Гарри сейчас не имело никакого смысла.
— Диллигроут, — твердо сказала Гермиона, поскольку они достигли портрета Полной Дамы.
Портрет отъехал в сторону, чтобы пропустить их в гостиную, где было полно людей и пахло мокрой одеждой, — видимо, многие вернулись из Хогсмида рано из-за плохой погоды. Никаких перешептываний и обсуждений слышно не было: очевидно, новость о приключившемся с Кэти несчастье еще не распространилась.
— Это было не особенно умелое нападение, если задуматься, — сказал Рон, между делом согнав с одного из удобных кресел у камина первокурсника, чтобы сесть самому. — Проклятие даже не проникло в замок. Я бы это не назвал беспроигрышным планом.
— Ты прав, — согласилась Гермиона, ногой выпихивая Рона из кресла и возвращая его первокурснику. — Все это вообще было плохо продумано.
— А с каких пор Малфой является великим мыслителем? — заметил Гарри.
Ни Рон, ни Гермиона не ответили ему.