Глава 19. Серебряная олениха
Переводчик -
Сантэр Бйорндален, Серая Метелка (1)
Серая Метелка (2), корректор -
Чжоули
В полночь, когда Гермиона начала дежурство, уже сыпал снег. Сны у Гарри были неспокойными и беспорядочными, время от времени в них появлялась Нагини, которая в первый раз, к примеру, выползла из рождественского венка роз. Он постоянно просыпался от испуга, и ему слышались зовущие его голоса, шаги, раздающиеся в вое ветра, за пологом тента.
Когда Гарри окончательно проснулся, было темно, и он присоединился к Гермионе, которая, сжавшись у входа в палатку, при свете палочки читала «Историю магии». Сыпал густой снег, и предложение Гарри, пораньше собрать вещи и убраться отсюда, было воспринято на ура.
- Нам потребуется более защищённое место, - согласилась Гермиона; она дрожала, натягивая поверх пижамы трикотажную кофту. - Мне постоянно слышатся человеческие шаги, даже несколько раз показалось, что я кого-то видела.
Гарри отвлёкся от одевания джемпера и устремил взгляд на неподвижный и спокойный вредноскоп на столе.
- Я уверена, что мне всего лишь почудилось, - нервно выпалила Гермиона. - Снегопад, темень, легко ошибиться… Но, может, всё же стоит аппарировать, укрывшись плащом-невидимкой?
Через полчаса Гарри с Гермионой уже собрали палатку и аппарировали: Гарри – с крестражем на шее, Гермиона – вцепившись в свою бисерную сумочку. Уже знакомое давление навалилось на них, ноги Гарри оторвались от заснеженной земли. Затем последовал удар обо что-то твёрдое, кажется, замёрзшую и усыпанную листьями почву.
- Где мы? - спросил он, оглядывая молодые деревья вокруг, пока Гермиона открывала сумку и вытаскивала из неё опоры для палатки.
- Овражный Лес, - ответила она. - Мы здесь однажды отдыхали с родителями.
Здесь тоже царил пронизывающий холод, а деревья вокруг были засыпаны снегом, но они хотя бы защищали путешественников от ветра. Большую часть дня друзья провели в палатке, сжавшись и пытаясь согреться у ярких голубых огоньков, экспертом по производству коих была Гермиона и которые при надобности можно было нести в банке. Она так пеклась о Гарри, что он почувствовал себя выздоравливающим от какой-то быстротечной, но тяжёлой болезни. В середине дня опять начался снегопад, и их убежище покрылось новым слоем снега, мелким, как пыль.
После двух ночей плохого сна чувства Гарри были обострены более, чем обычно. Им еле удалось сбежать из Годриковой Лощины, и теперь Волдеморт казался как будто ближе, чем раньше, и более угрожающим. Когда наступила темнота, Гарри предложил Гермионе поспать, а сам заступил на дежурство. Он подтащил ко входу в палатку старую подушку и сел, надев все свитера, что у него были, продолжая при этом дрожать. В ближайшие часы темнота сгустилась настолько, что стала непроницаемой. Гарри думал достать карту мародёров, чтобы ещё немного последить за точкой, показывающей местоположение Джинни, но вспомнил, что сейчас рождественские каникулы и она, наверняка, в Норе.
Каждый миг казался необычайно долгим в бесконечности леса. Гарри понимал, что вокруг, скорее всего, было полно живых существ, но искренне надеялся, что они не будут шуметь и он без труда сможет отличить их невинную суету от более зловещих звуков, которые могли бы означать что-то опасное. Он вспомнил звук скользящего по опавшим листьям плаща, который он слышал много лет назад, и ему показалось, что он слышит его вновь. Гарри тряхнул головой. Их защитные чары успешно действовали уже много недель, так почему сегодня ночью должно быть по-другому? Но его не оставляло ощущение, что сегодня всё как-то не так.
Несколько раз Гарри засыпал в неудобной позе, сползая по стенке палатки, и тотчас же просыпался. У него болела шея. Ночь стала такой густой и чёрной, что ему казалось, будто он застрял в неопределённости - между моментом дезаппарации и аппарации.
Гарри держал руку перед глазами, пытаясь разглядеть свои пальцы, когда случилось нечто. Яркий серебряный свет приближался к нему, двигаясь между деревьями. Источник света перемещался беззвучно. Сияние как будто бы плыло к нему. С криком, застывшим на губах, Гарри вскочил на ноги и поднял палочку Гермионы. Свет ослепил его. На фоне сияния были видны лишь силуэты тёмных деревьев, свет приближался…
И тут он вышел из-за дуба. Свет оказался серебристо-белой оленихой, сияющей, яркой, как луна, идущей по свежевыпавшему нетронутому снегу, беззвучно и не оставляя следов. Она шагнула к Гарри, высоко держа голову. У неё были прекрасные дикие глаза с длинными ресницами.
Гарри, не отрываясь, смотрел на неё. Он был поражён, но не её странностью, а тем, что олениха была ему необъяснимо знакома. Ему казалось, что он ждал её прихода, но забыл об этом до настоящего момента, когда они встретились. Желание немедленно позвать Гермиону, появившееся у него ещё секунду назад, пропало. Он знал, он готов был поклясться своей жизнью, что олениха пришла к нему, к нему одному.
Несколько бесконечных секунд они смотрели друг на друга, а потом олениха развернулась и пошла прочь.
- Нет, - сказал Гарри надтреснутым от долгого молчания голосом. – Вернись!
Она продолжала медленно двигаться между деревьев, и её сияние начало тускнеть за тенью ветвей. Лишь миг Гарри сомневался. Голос рассудка шептал, что это может быть очень опасно, это может быть ловушкой. Но инстинкт, овладевший им, подсказывал, что это не тёмная магия. Гарри бросился за оленихой.
Снег хрустел у него под ногами, но олениха шла беззвучно между деревьями, поскольку сама была лишь светом. Всё глубже уводила она его в лес, и Гарри торопливо шагал за ней, уверенный, что, когда она остановится, то позволит ему приблизиться и заговорит. Скажет ему то, что он должен узнать.
Наконец, олениха остановилась. Она вновь повернула свою прекрасную голову к Гарри, и тот бросился к ней с кипящим в груди вопросом, но только он открыл рот, чтобы задать его, – олениха исчезла.
Темнота полностью поглотила её, но перед глазами Гарри, сияя даже за закрытыми веками, всё ещё пылал её образ, затмевая ему взор. И тут пришёл страх: её присутствие означало безопасность.
- Lumos, - прошептал он, и кончик палочки засветился.
След оленихи в глазах Гарри постепенно угасал, пока он стоял тут и прислушивался к звукам леса, далёкому потрескиванию веток, шуршанию снега. Ожидать ли нападения? Заманили ли его в ловушку? Скрывается ли кто-то в темноте, не освещённой его палочкой, и смотрит на него?
Гарри поднял палочку выше. Никто не бросился на него, из-за дерева в него не полетел сноп зелёного света. Зачем тогда она привела его сюда?
Что-то блеснуло в свете палочки, и Гарри повернулся, но это было просто маленькое, замёрзшее озеро, чёрная истрескавшаяся поверхность которого заблестела, когда он приподнял свою палочку, чтобы разглядеть её.
Он осторожно приблизился и посмотрел вниз. Лёд отразил его изломанную тень и свет от палочки, но глубоко под толстым, мутным, серым панцирем блеснуло что-то ещё. Большой серебряный крест.
Сердце у Гарри подпрыгнуло. Он опустился на колени и направил свет палочки так, чтобы получше рассмотреть дно озера. Луч глубокого красного цвета… Меч с рукояткой, украшенной рубинами. На дне лесного озера лежал меч Гриффиндора.
Чуть дыша, Гарри уставился на него. Как это могло случиться? Как меч мог оказаться здесь, около их лагеря, в лесном озере? Какая-то неведомая магия привлекла Гермиону сюда, или олениха, которую он принял за патронуса, была своего рода стражем этого озера? Или, может, меч поместили сюда уже после их прибытия и именно потому, что они были здесь? В таком случае, кто же тот человек, стремящийся передать его Гарри? Он снова направил палочку на окружавшие его деревья и кусты, пытаясь разглядеть человеческую фигуру, скрытый взгляд – но ничего такого не заметил. Кругом было всё так же, и лишь немного страха прибавилось к волнению, которое испытывал Гарри. Он снова обратил взгляд на меч, лежащий в глубине замёрзшего озера.
Гарри направил палочку на серебристый отблеск и пробормотал:
- Accio, меч.
Тот не пошевелился, но Гарри и не ожидал этого. Если бы всё было так просто, меч лежал бы на берегу, дожидаясь, пока Гарри поднимет его, а не в глубине покрытого льдом озера. Он начал шагать вокруг ледяного круга, вспоминая о том, как в последний раз меч попал ему в руки: тогда Гарри был в ужасной опасности и просил о помощи.
- Помогите, - прошептал он, но меч остался лежать на дне, безразличный, недвижимый.
«Что же, - спросил себя Гарри, - сказал ему Дамблдор, когда Гарри взял меч в прошлый раз?» «Только настоящий гриффиндорец мог вытащить меч из шляпы». И какие же качества выделяют гриффиндорца? Тихий голос внутри Гарри ответил: «храбрость и твёрдость духа выделяют Гриффиндор».
Гарри, глубоко вздохнув, остановился, и пар от его дыхания рассеялся в морозном воздухе. Он знал, что нужно делать. Признаться, он знал это с того самого момента, как увидел подо льдом меч.
Он ещё раз огляделся, но уже был уверен, что из-за деревьев никто на него нападать не собирается. У них была эта возможность, пока он один шёл к озеру, и ещё множество шансов, пока он рассматривал лёд. Единственной причиной его задержки было то, что перспектива оказаться в озере его совсем не привлекала.
Путающимися пальцами Гарри начал снимать с себя многочисленные слои одежды. Причем тут «храбрость»? Он ничего толком не понимал, разве что храбрость заключалась в том, что Гарри не позвал Гермиону, чтобы та сделала всё за него.
Пока Гарри раздевался, где-то ухнула сова, и он с болью подумал о Хедвиге. Гарри дрожал, зубы его жутко стучали, но он продолжал раздеваться, пока не остался стоять в одном белье, босыми ногами на снегу. Он положил поверх одежды мешочек, в котором хранились палочка, письмо матери, осколок зеркала Сириуса и старый снитч, и направил палочку Гермионы на лёд.
- Diffindo!
В звенящей тишине лёд треснул со звуком, похожим на выстрел. Зеркальная поверхность озера раскололась, и теперь обломки льда качались на волнах. Насколько Гарри мог судить, здесь было неглубоко, но чтобы достать меч, нужно было полностью погрузиться в воду.
Впрочем, раздумья над предстоящей задачей не делали её легче или воду теплее. Гарри приблизился к краю озера и положил всё ещё зажжённую палочку Гермионы рядом с собой. И потом, стараясь не задумываться о том, как холодна вода и как сильно его будет бить дрожь, прыгнул…
Каждая клеточка его тела издала крик протеста. Казалось, что даже воздух в лёгких застыл, когда Гарри погрузился в ледяную воду. Он еле дышал и дрожал так, что вода выплёскивалась на берег озера. Большим пальцем ноги Гарри нащупал меч. Ему нужно было всего лишь раз нырнуть.
Гарри отдалял момент полного погружения секунда за секундой, всё больше дрожа и задыхаясь, но, в конце концов, он понял, что просто обязан это сделать и, собрав всю волю в кулак, нырнул.
Холод охватил его как огонь, это было подобно агонии, будто его мозг замёрз. Гарри, расталкивая чёрную воду, потянулся ко дну, чтобы нащупать меч. Его пальцы сомкнулись на рукояти, и Гарри потянул меч наверх.
В этот миг что-то сильно затянулось у него на шее. Первая мысль была о водорослях, хотя, когда он погружался, ему ничто не мешало. Он протянул руку, чтобы освободиться… Но это были не водоросли. Цепь крестража медленно сжималась, сдавливая ему горло. Гарри, что было силы, оттолкнулся, пытаясь выбраться наверх, но от этого его только сильнее закрутило и ударило о каменистый берег озера. Побеждённый и задыхающийся, он беспомощно царапал душащую его цепь и не мог ослабить её замёрзшими пальцами. В голове уже начали кружиться яркие огоньки. Он тонул, выхода не было, он больше ничего не мог сделать, и руки, сжимавшие его шею, должно быть, принадлежали Смерти…
Задыхаясь, отплёвываясь, промокший до нитки и замёрзший, как никогда в жизни, Гарри повалился лицом в снег. Где-то рядом другой человек кашлял, задыхался и, шатаясь, бродил вокруг. Как тогда, когда напала змея, появилась Гермиона… Но, судя по грудному кашлю, звуку шагов, это была не она.
У Гарри не было сил поднять голову, чтобы посмотреть на своего спасителя. Всё, на что он был способен, это протянуть дрожащую руку и ощупать то место, где медальон впился ему в горло. Медальона на шее не было. Кто-то освободил Гарри. И тут задыхающийся голос произнёс у него над головой:
- Ты… в своём уме… да?
Только шок, вызванный звуком этого голоса, и дал Гарри силы встать. Жутко дрожа, он поднялся на ноги. Перед ним стоял Рон, в насквозь промокшей одежде, с прилипшими к лицу волосами, держа в одной руке меч Гриффиндора, а в другой – крестраж, болтающийся на обрывке цепи.
- Какого чёрта… - выдохнул Рон, сжимая в руке медальон, качавшийся на короткой цепи, как будто на сеансе гипноза, - … ты не снял эту штуку перед тем, как нырять?
Гарри не знал, что ответить. Серебряная олениха была ерундой в сравнении с появлением Рона, он не мог в это поверить. Дрожа от холода, он кинулся к куче одежды, всё ещё лежавшей у кромки воды, и начал одеваться. Натягивая свитер за свитером, Гарри смотрел на Рона так, будто ожидал, что он исчезнет, стоит Гарри отвернуться, но Рон был настоящим: он только что нырнул в озеро и спас Гарри жизнь.
- Это б-был т-ты? - наконец произнёс Гарри слабым от недавнего удушья голосом, стуча зубами.
- Ну, да - ответил Рон, выглядя немного смущённым.
- Т-ты призвал эту олениху?
- Что? Нет, конечно, нет! Я думал, это ты сделал!
- Мой патронус – олень.
- А, да. Я заметил, что он выглядел иначе… Без рогов.
Гарри повесил мешочек Хагрида обратно на шею, натянул последний свитер, наклонился, чтобы поднять палочку Гермионы, и снова встал перед Роном.
- Откуда ты здесь?
Рон определённо надеялся, что этот вопрос будет задан немного позже, а если такое возможно, то и вообще не будет задан никогда.
- Ну, я… Ты знаешь… Я вернулся. Если... - он прочистил горло. – Ты знаешь… Если я вам ещё нужен?
Повисла пауза: уход Рона, казалось, возвёл между ними стену. Но Рон здесь, он вернулся и мгновением назад спас Гарри жизнь.
Рон опустил взгляд и разглядывал свои ладони. Казалось, его поразило то, что он держал.
- О, да, я понял, - сказал он невпопад, поднимая меч так, чтобы Гарри мог его разглядеть. - Ты за этим туда прыгнул, да?
- Да, - подтвердил Гарри, – но я не понимаю, как ты попал сюда? Как ты нашёл нас?
- Длинная история, - сказал Рон. – Я несколько часов искал вас, это ведь большой лес, да? Я уже думал прикорнуть под деревом и подождать до утра, как увидел приближающуюся олениху и тебя вслед за ней.
- Ты видел кого-нибудь ещё?
- Нет, - ответил Рон. – Я…
Он замялся, переведя взгляд на два дерева, росших неподалёку, в нескольких ярдах от них.
- Мне кажется, я видел какое-то движение вон там, но в этот момент я бежал к озеру, потому что ты нырнул и не показывался обратно, так что у меня не было времени посмотреть… Эй!
Гарри уже приближался к месту, указанному Роном. Два дуба росли рядом, и между стволами была небольшая щель, как раз на уровне глаз. Идеальное место для того, чтобы следить за всем, оставаясь незамеченным. У корней снега не было, так что следы разглядеть было невозможно. Гарри вернулся обратно, туда, где стоял Рон, всё ещё сжимающий в руках меч и крестраж.
- Есть там что-нибудь? - спросил Рон.
- Нет, - ответил Гарри.
- Так каким образом меч попал в озеро?
- Тот, кто вызвал патронуса, вероятно, и поместил меч туда.
Они оба взглянули на узорный серебряный меч, украшенная рубинами рукоять которого слегка поблескивала в свете Гермиониной палочки.
- Думаешь, это настоящий? - поинтересовался Рон.
- Есть один способ узнать это, не так ли? - ответил Гарри.
Крестраж всё ещё болтался в руке Рона. Медальон слегка дрожал. Гарри чувствовал: то, что скрыто внутри медальона, снова взволновалось. Оно чувствовало присутствие меча и пыталось убить Гарри, чтобы тот не завладел им. Но сейчас было не время для длинных дискуссий, нужно просто уничтожить его раз и навсегда. В свете палочки Гермионы Гарри огляделся и нашёл подходящее место: плоский валун, лежащий в тени платана.
- Иди сюда, - сказал он Рону.
Гарри смёл с камня снег и протянул руку за крестражем. Рон предложил ему взять меч, но Гарри покачал головой.
- Нет, это должен сделать ты.
- Я? – Рон казался шокированным. – Почему?
- Потому что ты достал меч из озера. Я думаю, это должен быть ты.
Его поступок не имел отношения ни к доброте, ни к щедрости. Он знал наверняка, так же, как знал, что олениха неопасна, что именно Рон должен справиться с мечом. Дамблдор кое-чему научил Гарри в области разных видов магии, и он осознавал силу некоторых непредсказуемых поступков.
- Я открою медальон, - предложил Гарри. – А ты нанесёшь удар. Прямо в него, хорошо? Что бы там ни было внутри, оно будет бороться. Часть Риддла, заключённая в дневнике, пыталась меня убить.
- Как ты собираешься открыть его? – спросил Рон. Он казался напуганным.
- Я попрошу его открыться, используя серпентарго, - ответил Гарри.
Ответ с такой готовностью сорвался с его губ, что Гарри показалось, что он всегда знал его глубоко в душе. Возможно, его недавняя встреча с Нагини помогла ему понять это. Он взглянул на змееподобную букву S, инкрустированную сверкающими зелёными камнями. Было просто представить, что это миниатюрная змея, обвивающая холодный камень.
- Нет! – воскликнул Рон. – Не открывай его! Я серьёзно!
- Почему нет? – удивился Гарри. - Давай избавимся от этой проклятой вещи, вот уже несколько месяцев…
- Я не могу, Гарри, я серьёзно… Сделай это сам…
- Но почему?
- Потому что эта штука плохо на меня действует! – выкрикнул Рон, отпрянув от медальона, лежащего на скале. – Я не могу её трогать! Это не попытки извиниться за своё поведение, но она, правда, влияет на меня хуже, чем на тебя и Гермиону. Она заставляет меня думать о таких вещах… о вещах, о которых я думал и так, но она всё ухудшает. Я не могу это объяснить, но когда я её снимаю, моя голова приходит в порядок, но потом я снова должен надеть эту мерзкую штуку и… я не могу, Гарри!
Он отступил, качая головой.
- Ты можешь, - сказал Гарри. – Ты можешь! Ты только что достал меч. Я знаю, что именно ты теперь должен его применить. Пожалуйста, просто избавься от медальона, Рон.
Звучание его имени, казалось, произвело стимулирующее действие. Рон сглотнул и, всё ещё тяжело дыша, приблизился к камню.
- Скажи мне, когда, - прохрипел он.
- На счёт три, - ответил Гарри и посмотрел вниз на медальон, прищурив глаза, концентрируя взгляд на букве S, представляя змею.
Тем временем содержимое медальона трещало, как пойманный в ловушку таракан. Просто было бы пожалеть его, если бы не порез на шее Гарри, который всё ещё саднил.
- Один, два, три… откройся!
Последнее слово прозвучало как шипение и ворчание, и золотые двери медальона широко распахнулись с тихим щелчком.
Под стеклом с каждой стороны медальона моргали живые тёмные и красивые глаза, похожие на те, какими были глаза Тома Риддла до того, как они стали красными и узкими.
- Бей! - воскликнул Гарри, удерживая медальон ровно на валуне.
Дрожащими руками Рон поднял меч. Острие нацелилось на яростно вращающиеся глаза, а Гарри крепко удерживал медальон, уже представляя, как кровь вытекает из-за пустых стёкол. И тут из крестража раздался голос:
- Я видел твоё сердце, и оно моё.
- Не слушай его! – резко бросил Гарри. – Бей!
- Я видел, о чём ты мечтаешь, Рональд Уизли, и видел, чего ты боишься. Всё, чего ты желаешь, возможно, но и всё, чего ты опасаешься, возможно тоже…
- Бей! – закричал Гарри, и его голос эхом отозвался в деревьях вокруг.
Острие меча дрогнуло, и Рон заглянул в глаза Риддла.
- Как всегда, тот, кому досталось меньше всех любви от матери, которая была без ума от дочери… А сейчас и девушка, которую ты любишь, предпочитает тебе твоего друга… Всегда второй, всегда в тени…
- Рон, бей его сейчас! – взвыл Гарри.
Он чувствовал, как медальон дрожит в его кулаке, и испугался того, что может случиться. Рон поднял меч чуть выше, и в этот момент глаза Риддла сверкнули алым цветом.
Из-за двух стекол в медальоне, из глаз поднялись в воздух два пузыря в виде голов Гарри и Гермионы, странным образом искажённых.
Рон взвыл от шока и отскочил, как только фигуры выплыли из медальона: сперва по грудь, затем по пояс, затем с ногами, и встали рядом друг с другом, как деревья, имеющие один корень, качаясь над Роном и настоящим Гарри, отдёрнувшего пальцы от медальона, поскольку тот внезапно раскалился до белого каления.
- Рон! – закричал он, но Гарри-Риддл говорил теперь голосом Волдеморта, и Рон смотрел ему в лицо, парализованный.
- Зачем ты вернулся? Нам лучше без тебя, так мы счастливее, мы рады твоему отсутствию… Мы смеялись над твоей глупостью, трусостью, заносчивостью…
- Заносчивостью! – как эхо, повторила Гермиона-Риддл, которая была красивее, но одновременно ужаснее, чем настоящая Гермиона. Хихикая, она раскачивалась перед Роном, который выглядел напуганным. Его как будто приковали к месту, а меч бесцельно болтался рядом с ним. – Да кто замечает тебя, кто вообще посмотрит на тебя, когда рядом Гарри Поттер? Что ты сделал такого, в сравнении с тем, что сделал Избранный? Кто ты такой, в сравнении с Мальчиком-Который-Выжил?
- Рон, бей его, БЕЙ ЕГО! – вопил Гарри, но Рон не двигался.
Его глаза были широко раскрыты, и Гарри-Риддл и Гермиона-Риддл отражались в его зрачках. Их волосы колыхались, как языки пламени, глаза сияли красным, а голоса сплетались в злом дуэте.
- Твоя мать призналась, - ухмылялся Гарри-Риддл, а Гермиона-Риддл смеялась, - что она предпочла бы, чтобы я был её сыном, она бы с радостью поменялась…
- Да кто бы ни предпочел его? Какая женщина выберет тебя? Ты ничтожество, ничтожество в сравнении с ним, - мурлыкала Гермиона-Риддл.
Она вытянулась, как змея, сплетаясь с Гарри-Риддлом в тесном объятии. Их губы встретились.
Лицо Рона исказилось от боли. Он высоко поднял меч дрожащими руками.
- Сделай это, Рон! – кричал Гарри.
Рон взглянул на него, и Гарри показалось, что он заметил красный отблеск в его глазах.
- Рон?
Меч вспыхнул и резко опустился вниз. Гарри отскочил прочь, послышался лязг металла и долгий протяжный крик. Гарри развернулся вокруг своей оси, слегка поскользнувшись на снегу. Он держал палочку наготове, чтобы защищаться, но сражаться было не с чем.
Чудовищные версии его и Гермионы исчезли. Остался только Рон с мечом в ослабшей руке, смотрящий вниз на разбросанные остатки медальона на плоском камне.
Гарри медленно подошел к нему, с трудом представляя, что сказать или сделать. Рон тяжело дышал. Его глаза больше не светились красным, а были нормального цвета. Ещё они были влажными.
Гарри остановился и притворился, что ничего не видел. Он подобрал разбитый крестраж. Рон разбил стекло с обеих сторон медальона. Глаза Риддла исчезли, а цветная шёлковая подкладка медальона слегка дымилась. Существо, которое обитало в крестраже, исчезло. Мучения, которые оно доставило Рону, стали последним его поступком. Меч со звоном выпал из обессилевших рук Рона, который упал на колени и закрыл голову руками. Он дрожал, но не от холода, как догадался Гарри. Гарри засунул сломанный медальон в карман, сел рядом с Роном и осторожно положил руку ему на плечо. Рон не скинул руку, и Гарри принял это за хороший знак.
- После того, как ты ушёл, - начал он тихо, благодарный за то, что лицо Рона было спрятано, - она плакала неделю. Может, дольше, просто она не хотела, чтобы я это видел. Много ночей мы даже не разговаривали друг с другом. После того, как ты ушёл…
Закончить он не смог. Только сейчас, когда Рон снова был рядом, Гарри понял до конца, чего стоило им его отсутствие.
- Она мне как сестра, - продолжил он. – Я люблю её как сестру, и, думаю, она чувствует ко мне то же самое. Так было всегда. Я думал, ты знаешь.
Рон не ответил, но отвернулся от Гарри и шумно высморкался в рукав. Гарри снова поднялся на ноги и отошёл на несколько ярдов, туда, где лежал огромный рюкзак Рона, брошенный в тот момент, как Рон кинулся к пруду, чтобы спасти тонущего Гарри. Он повесил рюкзак себе на спину и вернулся к Рону, который как раз поднялся на ноги. Его глаза были налиты кровью, но смотрели по-другому.
- Прости, - сказал он грустным голосом. – Прости, что я ушёл. Я знаю, что я был… ммм…
Он оглянулся в темноте, ожидая услышать слова упрёка в свой адрес.
- Ты как бы загладил это сегодня ночью, – откликнулся Гарри. - Ты достал меч. И прикончил крестраж. Ты спас мне жизнь.
- Звучит так, что я кажусь круче, чем я был на самом деле, – пробормотал Рон.
- Такого рода вещи всегда звучат круче, чем они есть на самом деле, - признал Гарри. – Я несколько лет пытался тебе это объяснить.
Одновременно они подошли друг к другу и обнялись. Гарри вцепился во всё ещё мокрый жакет Рона.
- А сейчас, - произнёс Гарри, когда они расцепили свои объятия, - нам нужно найти нашу палатку.
Но это оказалось несложно. Хотя путь через тёмный лес, который он проделал вместе с оленихой, казался долгим, то вместе с Роном дорога назад показалась удивительно короткой. Гарри не мог дождаться момента, когда он разбудит Гермиону, и он влетел в палатку с нарастающим возбуждением. Рон шёл слегка позади его.
После озера и леса казалось потрясающе тепло. Единственным источником освещения в палатке были огоньки, всё ещё мерцавшие в чаше на полу. Гермиона крепко спала, завернувшись в одеяла, и даже не проснулась, пока Гарри несколько раз не произнес её имя:
- Гермиона!
Она пошевелилась, затем быстро села, снимая волосы с лица:
- Что-нибудь не так? Гарри? Ты в порядке?
- Всё хорошо, всё в порядке! Даже лучше! Просто отлично! Со мной есть кое-кто!
- Что ты имеешь в виду? Кто?!
Она увидела Рона, стоящего на потёртом ковре с мечом в руках.
Гарри отступил в тёмный угол палатки, снял рюкзак Рона и попытался слиться со стеной.
Гермиона соскользнула со своей койки и, как сомнамбула, двинулась к Рону, уставившись на его бледное лицо. Она остановилась прямо перед ним с широко распахнутыми глазами и полуоткрытым ртом.
Рон слабо улыбнулся с надеждой и неуверенно протянул к ней руки.
И тут Гермиона бросилась вперёд и начала колотить Рона, куда только могла дотянуться.
- Ай! Ауу! Перестань! Что за? Гермиона! АУУ!
- Ты – настоящая – свинья – Рональд – Уизли!
Каждое слово она сопровождала ударом. Рон отступил, прикрывая голову, а Гермиона продолжала на него наступать.
- Ты – приполз – обратно – несколько недель – недель! – спустя – где же моя палочка?
Казалось, она была готова вырвать палочку из рук Гарри, и он инстинктивно произнёс:
- Protego!
Невидимый щит возник между Роном и Гермионой. Сила щита отбросила её, и она упала на пол. Выплёвывая волосы изо рта, она вскочила снова.
- Гермиона! – воскликнул Гарри. – Успокойся!
- Я не успокоюсь! – закричала она.
Никогда раньше Гарри не видел, чтобы она настолько потеряла контроль над собой. Она казалась слегка безумной.
- Верни мне мою палочку! Верни её мне!
- Гермиона, пожалуйста…
- Не указывай, что мне делать, Гарри Поттер! – завизжала она. – Не смей! Отдай мне палочку сейчас же! И ТЫ!
Она указывала на Рона с видом обвинителя. Её жест напоминал проклятие, и Гарри прекрасно понял Рона, который отступил на несколько шагов.
- Я бежала за тобой! Я звала тебя! Я умоляла, чтобы ты вернулся!
- Я знаю, - промолвил Рон. - Гермиона, прости, я виноват!
- Ах, ты виноват!
Она расхохоталась высоким истеричным голосом. Рон взглянул на Гарри, как бы прося его о помощи, но Гарри просто скроил гримасу, показывающую его беспомощность.
- Ты вернулся несколько недель спустя… Недель! И ты думаешь, всё наладится, стоит тебе просто сказать «прости»?
- А что ещё я могу сказать? – крикнул Рон, и Гарри обрадовался, что тот начал сопротивляться.
- Ах, я не знаю! – взвыла Гермиона, и в голосе её звучал ужасный сарказм. – Напряги мозги, Рон. Это займет всего пару секунд…
- Гермиона, - вмешался Гарри, который счёл последнее ударом ниже пояса. - Он только что спас мою…
- Меня это не волнует! – закричала она. – Меня не волнует, что он сделал! Несколько недель! Мы за это время могли погибнуть, а он…
- Я знал, что вы не погибли! – заорал Рон, впервые перекричав её и подойдя к защитному щиту между ними так близко, как он только мог. – О Гарри пишут в «Пророке», говорят по радио, вас везде ищут, о вас ходят слухи и фантазии. Я знаю, что если бы вы погибли, об этом бы тут же прямо сказали. Ты не знаешь, как это было…
- Как это было для тебя??
Её голос звучал не так пронзительно, как у летучих мышей, но она достигла такого уровня негодования, что временно лишилась дара речи. И Рон воспользовался этой возможностью.
- Я хотел вернуться в ту же минуту, как дезаппарировал. Но, Гермиона, я наткнулся прямо на банду похитителей и не мог уже никуда идти!
- Банду кого? – спросил Гарри, а Гермиона упала в кресло, с такой силой скрестив руки и ноги, что казалось, она несколько лет их не расцепит.
- Похитителей – повторил Рон. – Они повсюду. Банды, которые пытаются заработать деньги, отлавливая магглорождённых и предателей крови. За каждого пойманного дают награду от Министерства. Я был один и выглядел, как школьник. Они очень обрадовались, подумав, что я магглорождённый и прячусь здесь. Мне пришлось быстро болтать языком, чтобы меня не притащили в Министерство.
- Что ты сказал им?
- Сказал, что меня зовут Стэн Шанпайк. Первый человек, чьё имя пришло мне в голову.
- И они тебе поверили?
- Они не были слишком умны. Один из них, точно, наполовину тролль, от него так воняло…
Рон взглянул на Гермиону в надежде, что она смягчиться, услышав эту маленькую шутку, но выражение её лица оставалось каменным, а руки и ноги всё так же крепко сплетены.
- Так или иначе, они поспорили о том, правда ли я Стэн. Честно говоря, это выглядело немного жалко, но их всё же было пятеро, а я один, и они забрали мою палочку. Потом двое из них начали драться, остальные отвлеклись от меня, и я сумел ударить того, кто держал меня, забрать свою палочку, разоружить держащего меня типа и дезаппарировать. Последнее у меня не слишком хорошо получилось. Меня снова расщепило на несколько частей, – Рон поднял правую руку, на которой не хватало двух ногтей. Гермиона холодно подняла брови. – И я оказался на несколько миль вдали от вас. Когда же я вернулся на берег реки, на то место, где мы были… вас там уже не было.
- Какая захватывающая история, - произнесла Гермиона высокомерным тоном, который она использовала, когда хотела кого-то задеть. – Ты, наверное, так испугался?! Тем временем мы были в Годриковой Лощине. Дай подумать, что там с нами случилось, Гарри? Ах да, там была змея Ты-Сам-Знаешь-Кого, которая почти смогла нас убить, а затем появился сам Ты-Знаешь-Кто. Он не успел всего на секунду, чтобы застать нас.
- Что? – Рон с изумлением переводил взгляд с неё на Гарри, но Гермиона проигнорировала его.
- Гарри, представь, каково это, потерять ногти! В сравнение с этим наши страдания выглядят по-другому, правда?
- Гермиона, - тихо произнёс Гарри. – Рон только что спас мне жизнь.
Кажется, она его не услышала.
- Впрочем, кое-что мне хотелось бы знать, - изрекла она, глядя куда-то над головой Рона. – Как именно ты нашёл нас сегодня? Это важно. Зная это, мы сможем убедиться, не посетит ли нас кто-то ещё, кого бы мы не хотели видеть.
Рон бросил на неё свирепый взгляд и протянул маленький серебряный предмет, который он достал из кармана джинсов.
- Вот.
Ей пришлось посмотреть на Рона, чтобы увидеть, что он им показывает.
- Гаситель? – Гермиона так удивилась, что забыла принять холодный и свирепый вид.
- Он не просто включает и выключает свет, - сказал Рон. – Я не знаю, как он работает и почему он сработал именно в тот момент, а не в какой-нибудь другой, ведь я хотел вернуться сразу же после того, как ушёл. Но ранним рождественским утром я слушал радио и услышал… услышал тебя!
Он посмотрел на Гермиону.
- Ты услышал меня по радио? – спросила она, не веря своим ушам.
- Нет, я услышал твой голос, исходящий из моего кармана. Твой голос, - и он снова достал Гаситель, - шёл отсюда.
- И что именно я сказала? – в голосе Гермионы звучали нотки скептицизма и любопытства одновременно.
- Ты назвала меня по имени. Рон. И ты сказала… что-то о палочке…
Гермиона густо покраснела. И Гарри вспомнил: впервые после того, как Рон ушёл, его имя тогда было произнесено вслух. Гермиона упомянула Рона, говоря о том, что надо починить палочку Гарри.
- Я достал его, - продолжил Рон, глядя на Гаситель, - он выглядел так же, как всегда, но я был уверен, что слышал твой голос. И я нажал на него. В моей комнате погас свет, но прямо за окном возник другой свет.
Рон протянул пустую руку и показал куда-то впереди себя, глядя на что-то, чего не видели ни Гарри, ни Гермиона.
- Это был светящийся пульсирующий голубоватый шар, дающий свет, подобный свету от портала, ну, вы знаете?
- Да, - одновременно произнесли Гарри и Гермиона.
- Я понял, что это портал, - сказал Рон. - Я схватил вещи, упаковал их в рюкзак и вышел в сад. Маленький светящийся шар парил в воздухе, дожидаясь меня, а когда я вышел, он запрыгал. Я пошёл за ним и оказался за сараем, и тут… тут он вошёл в меня.
- Как ты сказал? – Гарри не был уверен, что расслышал правильно.
- Он как бы подплыл ко мне, - Рон показал указательным пальцем, как двигался шар, - прямо к моей груди, а потом… он вошёл прямо внутрь. Он был тут, - Рон дотронулся до места рядом с сердцем. - Я чувствовал его, он был горячим. Как только он оказался внутри меня, я знал, что должен делать. Я знал, что он приведёт меня туда, куда мне нужно. И так я дезаппарировал и оказался на той стороне холма. Там всё замело снегом…
- Мы там были, - кивнул Гарри. - Мы там провели две ночи. И на вторую ночь мне всё время казалось, что я слышу, как кто-то ходит в темноте и зовёт нас.
- Да, вот, это был я, - подтвердил Рон. – Но ваши защитные заклинания работали хорошо, и поэтому я не сумел вас увидеть и услышать. Я был уверен, что вы где-то здесь, поэтому, в конце концов, я достал спальный мешок, залез в него и стал ждать, когда кто-нибудь из вас появится. Я думал, что вы обязательно проявитесь, когда будете убирать палатку.
- На самом деле, нет, - сказала Гермиона. – Мы дезаппарировали под плащом-невидимкой, чтобы соблюсти дополнительные меры безопасности. И мы ушли очень рано, потому что, как заметил Гарри, мы услышали, что здесь кто-то бродит.
- Ну вот, я провёл целый день на том холме, - продолжал Рон, - и всё надеялся, что вы появитесь. Но когда стало темнеть, я почувствовал, что пропустил вас, и снова нажал на Гаситель. Загорелся синий свет и вошёл в меня. Я дезаппарировал и попал сюда, в этот лес. Я всё ещё не видел вас и продолжал надеяться, что кто-нибудь из вас, наконец, появится… И Гарри появился. Ну, сперва, честно говоря, я увидел олениху.
- Кого ты увидел? – резко прервала его Гермиона.
Они объяснили ей, что случилось, и по ходу рассказа о серебряной оленихе и о мече в озере Гермиона, нахмурившись, переводила взгляд с одного на другого и так внимательно слушала, что забыла держать свои руки и ноги крепко сведёнными.
- Но это, должно быть, был патронус! – воскликнула она. – Вы не видели, кто вызвал его? Вы никого не видели? И он привёл вас к мечу! Я не могу в это поверить! А что случилось потом?
Рон рассказал, что он увидел, как Гарри прыгнул в озеро, и ждал, когда тот вынырнет наружу. После того, как он понял, что что-то не так, он нырнул и спас Гарри, а затем вернулся за мечом. Он дошёл до открытия медальона, запнулся и тут вмешался Гарри.
- И Рон ударил его мечом.
- И… и он ушёл? Просто так? – прошептала она.
- Ну, он… он кричал, - добавил Гарри, искоса глядя на Рона. – Вот.
Он бросил медальон ей на колени. Она осторожно подняла его и изучила повреждённые стекла.
Гарри решил, что, наконец, можно, не рискуя, снять заклинание щита. Он сделал это, послав волну палочкой Гермионы, и повернулся к Рону.
- Ты ведь только что сказал, что спасся от похитителей с помощью лишней палочки?
- Что? – Рон смотрел на Гермиону, которая изучала медальон. – А…а, да!
Он с силой дёрнул пряжку рюкзака и вытащил из его кармана короткую, тёмную палочку.
- Вот, я понял, что всегда нужно иметь запасную.
- И ты был прав, - подтвердил Гарри, протягивая руку. – Моя сломалась.
- Ты шутишь? – спросил Рон, но в эту минуту Гермиона встала, и его лицо снова приняло тревожное выражение.
Гермиона положила поражённый крестраж в свою расшитую бисером сумку, вернулась в кровать и устроилась там, не произнеся больше ни слова.
Рон передал Гарри новую палочку.
- Пожалуй, это лучшее, на что можно было надеяться, - пробормотал Гарри.
- Да, - ответил Рон, - могло быть и хуже. Помнишь тех птичек, которых она на меня наслала?
- Мы ещё не разобрались до конца, - послышался приглушённый голос Гермионы из-под одеял, но Гарри увидел, что Рон слегка улыбнулся, вытаскивая из рюкзака свою коричневую пижаму.
