начало тут

По направлению к замку вдоль тропы-дороги тянулись поля. По одному из них скользил плуг, рассекая мерцающую почву, и тут же чья-то невидимая рука разбрасывала на свежую землю сочно-серые зерна. Они пробивались сквозь мерцающе прозрачную землю, и было видно, как в стремительном полете зерна превращались в свинцовые капли дождя и летели вниз.

Чуть погодя тропинка уткнулась в белые ворота. Они возвышались и давили своей массивностью и величиной. Ворота и стены были сделаны из белого, шероховатого камня, но в каменной глыбе сверкали золотые жилки. Они были столь ослепительны, что долго на замок смотреть не удавалось, глаза начинали болеть и слезиться.

- И как мы сюда войдем? - спросила Алланор, упершись спиной в ворота.

И только она это проговорила, как ворота поддались и бесшумно открылись. Мы оторопело уставились в образовавшуюся щель. Оттуда тянуло темнотой и сумеречным холодом. Боязливо мы вступили внутрь города.

Не в пример бело-золотому сиянию стен, город казался серым и серебристо-прозрачным. Идя вперед по кривой улочке, мы не встретили ни души. Лишь Kaft да я видели случайно проносящиеся нечеткие тени.
Город своей тишиной излучал скованность. Ближе к центру теней все было больше, но это были вовсе не тени, а темные, осыпанные лунным бликом фигуры. У них были белые, грустные лица, с размазанными чертами лица, и только глаза светились тихим, серо–голубым светом.

Люди не шли, а парили над землей, их было много, но городской суеты, сутолоки не ощущалось. В голове пронеслось "город грешных душ".

- Почему ты так решила? – спросила Алланор. Оказалось, я высказалась вслух.

- Посмотри, город такой серый, меня пробивает дрожь от него, - ответила я.

Шли мы тихо, даже всегда веселая Тилли склонила голову и посерела, поддавшись настроению города.
На середине площади, переливаясь золотом, висела паутина. Только она была больше, и ее золотые струнки были толще, чем обычно.
Тилли была бы не Тилли. Воспарив выше всех, она потянулась к паутинке.

- Нет, Тилли, нет! – вскричала я, но было поздно: паутинка заколыхалась, издавая смех, как струящийся горный ручеек. Звонкий звук, как струйки, разнесся по лабиринту улиц, отражаясь от стен и возвращаясь обратно.

Город замер.
Души темным потоком, со всего лабиринта улиц, стекались к нами. Их белые лица приобрели зловещий оттенок. Они тянули свои руки к нам. Казалось, я задыхаюсь от зловещего ужаса, обуявшего меня. Я почувствовала, что меня оторвало от земли, закрутило, завертело и провалило во тьму.

продолжение следует...