начало тут

- Ну ладно, транспортировке раненых учиться нужно, но зачем так спешить? Почему именно таким способом? Зачем на галопе? Даже Таур еле теперь на ногах держится, - бурчала усталая предводительница хоргайской сотни, пытаясь заставить своего коня перейти хотя бы на вялую рысь.
Гнедой недовольно мотал головой, выдергивая повод из рук, и совершенно не желал шевелиться быстрее.
- Раа, так надо, - догнала ее Тина на как всегда свежем Талгаре.
- Я понимаю, что надо. Но почему так срочно? Еще же много времени.
- Времени никогда не бывает много. А теперь его уже вообще нет. Велимир, - окликнула она вождя, - я велела ускорить обучение в школах.
- На сколько? - он, казалось, не был удивлен.
- В два раза.
- А не мало?
- Они же и так будут падать с ног, - засмеялась она, направляя коня в его сторону.
- Пусть лучше падают от усталости, чем от ран, - вождь явно был чем-то расстроен. – Мы не успеваем. Ускорь обучение в три раза.
- От начального? - она не сомневалась в ответе.
- От нынешнего.
- Ты с ума сошел?! Мы не можем урезать программу, это чревато.
Она ждала, что сейчас он мотнет головой, засмеется и скажет: «Ну конечно, от начального. Я пошутил. А ты что, испугалась?» Но он устало потупился:
- Как хотите. Режьте программу, диктуйте на подкорку, раздваивайте личности, уходите в Мезокаллею. У нас нет времени.
- Что еще случилось?
- В Клиэне атомная бомбардировка.
- Там же четыре сотни огней! И десяток рядовых тысяч. Удалось вывести? Сколько раненых?
Он посмотрел на подругу:
- Странно. Раньше ты спрашивала: «Кто-нибудь ранен?»
- Да, - горько засмеялась она, - а когда-то мы спрашивали: «Неужели есть раненые?» Так какие потери?
- Ничего серьезного, все на ногах, но мирных жителей полегло...- он только мотнул головой. - Так ты скажи там в школах...

- Ну, веда, что вы решили? – глава школ догнал быстро идущую по коридору Тину.
- Они не выдержат записи на подкорку. По крайней мере, человек пятьдесят. И каждый восьмой оказался невосприимчив к внешней памяти.
- Предлагаешь отсеять их?
- Объяснив, что они ущербные?
-Что же делать? Может, оставим эту затею? Когда вождю нужны воины?
- Вчера. Коста, я перевожу школы на Б’ферд, причем немедленно. Идем к ним!
- Но это невозможно! Это сумасшедший мир, мы потеряем больше...
Тина открыла дверь в главный зал:
- Если кто и потеряет, так уж не ты. Это приказ, Коста. Не нравится – сдавай школы, у меня нет времени на препирания. Все, иди, собирай наставников, - и взбежала на сцену, юная, грациозная, в золотистой короне вьющихся волос.
- Молодые, выслушайте меня. Я пришла к вам с просьбой от вождя.
В зале повисло удивленное молчание.
- Что случилось? – привстала невысокая девушка в одном из последних рядов.
На нее шикнули:
- Помолчи, когда с тобой говорят великие.
- Великие?
- Это же белая веда...
- Сама? – ахнула девушка.
- А кого еще пропустят к нам?
- Да, я знаю, что нарушаю закон, но сейчас важнее другое. Да, школы ничего не должны знать о происходящем в племени. Так положено. Только сейчас не время запретов. Близится война. Чем больше внешних миров останется под нашим контролем, тем легче нам будет сражаться. Но у нас не хватает огней. Племени необходимы эрханы, а вы еще не готовы идти в бой. Я могла бы приказать или призывами повлиять на вас – и послать на смерть. Но я пришла к вам. Мы не можем сокращать школьную программу сильнее, чем она уже ужата сейчас.
- А быстрые миры? – спросил кто-то.
- Они не под нашим контролем, забыл что ли? Если вылезаешь, так хоть с умными мыслями, - оборвали его.
- А вы знаете, юноша прав. Если бы школы могли уйти в Мезокаллею, вечером мы уже имели бы семьсот молодых воинов. Но ее энергофон непригоден для обучения, равно как и психосферы большинства быстрых миров.
- Вот видишь, я же говорила, - сказала маленькая остроглазая девчушка, очевидно решая какой-то старый спор.
- Выслушайте меня! – подняла руку Тина. - Есть один мир, свободный и доступный для нас, однако весьма грязный и неприятный. Мир, о котором я говорю, перенаселен, поэтому мы будем вынуждены открыть один из первых слоев. Вы придете туда невидимыми для людей, неощущаемыми ими, но сами будете их видеть. Вы сможете пройти сквозь их дома, животных, тела. Не смейтесь, это очень страшно. Если бы мы так не спешили...
- Как называется этот мир?
- Б’ферд.
- О! Но Ярхааб, - зашумело по залу.
- Я понимаю. Но хасхары не вхожи в тот слой мира, и я боюсь не их. Мне страшно за вашу психику.
- Какое там время? – снова поднялась девушка в последнем ряду.
- Время – примерно сто тридцать, то есть новички вернутся в основной поток времени через двенадцать дней, а старшие группы мы ждем завтра с утра.
На этом выступление Тины закончилось. После пятнадцати минут обсуждения ее предложение было принято. Когда ребята стали расходиться, девушка из задних рядов пробилась к сцене. Она была черноглаза и черноброва, мягко улыбалась маленькими алыми губами, но в уголках глаз, под по-восточному длинными ресницами, притаилась странная грусть, даже отчаяние.
- Можно задать тебе вопрос, госпожа?
- Я слушаю тебя, девушка.
- Ты знала, что мы согласимся на это?
Тина от души рассмеялась:
- Я пришла сюда с приказом вождя. А уж уговорить молодых – нетрудное дело. Но ты умна, девушка. Твои родители из племени?
- Да.
Тина внимательно посмотрела на нее:
- Кажется, я их знаю.
- Это неважно, Вед-Атан.
- Ты очень похожа на своего отца! Но почему она мне ничего не сказала – а еще за одной партой сидели. Не поступай так со своими друзьями, - веда погрозила школьнице пальцем. – И передай привет брату.

Ярослав и Шангир убирали снаряжение. Повесив последнее седло на кронштейн, сын Анны устало улыбнулся и вытер вспотевший лоб:
- Если наставник навесит на меня еще один наряд, я просто протяну ноги.
- Не надо было вчера сбегать в город, - уселся на мешок овса Шангир. – Что ты там забыл?
- Не знаю. Каждый раз говорю себе, что не вернусь, и каждый раз прихожу снова. Это отвратительно и в то же время притягивает. Чужая жизнь. Как здесь могут жить люди?
- Нет, ты знаешь, если бы я был обычным человеком, то при таком строе, как здесь, жил бы неплохо. Мне нравится этот мир.
- А мне нет. Грязный мир.
- Грязный? Почему? Везде так - наркомания, проституция, убийства. У нас на Пъелоре было так же.
- На Атуре тоже, но меня это не касалось. Одно дело, когда слышишь об этом, а другое – когда видишь своими глазами. Ты был в портовых кварталах?
- Был. Но я видал и более мерзкие места.
- А в верхний город ходил?
- Он вымер, а старые помойки мне неинтересны.
- А зря. Там многое можно увидеть. Вся знать по ночам переселяется туда. Там дома терпимости и нелегальные операционные, человеко-аттракционы и...
- Ты веришь в страшные сказки?
- Какие сказки, Шанги! Люди-аттракционы и люди-драконы, мутанты и изуродованные, ненавидящие и проклинающие. Наставники говорят, что ужас в войне. Ужас – если изгои таких миров будут против нас.
- Но зачем?
- Идем, я покажу тебе, это недалеко, - Ярослав взял приятеля за руку, повел за собой.
Торопясь, юноша не обращал внимания на строения первого слоя, которые молодые все-таки предпочитали обходить, сторонясь чужой повседневной жизни. Они миновали центр нового города, крупный супермаркет, вышли в бедные кварталы.
- Куда ты ведешь меня?
- Подожди, мы уже почти на месте.
Они прошли сквозь стену последней лачуги. На ступеньках ветхого крыльца сидела темнокожая девушка, одетая вопреки местным обычаям более чем легкомысленно. Девушка лениво поигрывала ножом и посматривала на затягивающие небо низкие облака.
- Как поживаешь, Лея? – остановился перед ней Ярослав.
- А, это ты, смешной дух! Снова пришел уговаривать меня? Ничего не получится, срок изменился – за мной пришлют, когда скроется луна.
- Но почему?
- Старый аттракцион умирает. Им нужно время для подготовки нового тела.
- Неужели ты обрадована?
- Разумеется! Я получу много денег, вокруг меня всегда будет много людей, смеха, музыки. Я буду счастлива.
- Неужели деньги – это все, что требуется для счастья?
- А чего же еще желать?
- Есть в мире дружба, поиск, дорога. Любовь, наконец!
- Оставь эти сказки для ушей пери, дух! И не мешай мне любоваться на звезды.
- Идем, - печально сказал другу юноша, и они пошли назад прежней дорогой.
- Почему ты так расстроился? – осторожно спросил Шангир, когда они выбрались на залитые сиянием реклам центральные улицы. - Куда уведут эту Лею?
- Она уходит в верхний город, будет услаждать этих богатых молодчиков. Пара операций, подсадка чужого огня, с десяток внешних кодов – они изменят личность, изуродуют тело. Несколько месяцев у нее будет все – деньги, музыка, веселые люди. Потом она умрет, и хозяин возьмет новую.
- А она этого не знает?
- Знает, в том-то и беда. Если бы это было отчаяние – я бы понял. А вот так, просто...
- И ты не смог ее отговорить. Нельзя ли заставить ее уйти?
- Я пробовал. Она бестелесна для нас. А сама пройти ворота не может – у нее отобрали огонь, когда она подписала контракт.

- Слушай, а чего я сегодня Велимира не видела? Ты опять его куда-то отправила?
- Нет, что ты, Анюта. Он отсыпается после вчерашней церемонии. Я вот думаю, во времена империи в племени было несколько сот тысяч эрханов. И ведь школы могли выпустить столько... Араиры тогда что, только и делали, что оглашали имена?
- Подожди, завтра еще одна? Как мне надоели эта суета и бестолковые мамаши из Небом забытых миров!
- Аня, не лукавь, я видела списки на завтра. Мы с Савкой... Да, кстати, чуть не забыла, у тебя форма-то есть? Ты ж не выпускалась, в парадах не участвовала. Ну-ка, пошли...
Веда привела Анну в кладовую. В дальнем углу уже копалась какая-то женщина, перекладывая стопки праздничных костюмов.
- Сейчас поищем тебе наряд. Здесь все рассчитано на этих толстых, глупых матрон, а ты у нас стройная и красивая, хоть и родила двоих.
- Откуда ты... - начала Анна.
- Я видела ее в школах. Хорошая девочка, красивая, только очень грустная. Вот, кажется, нашла, - торжествующе выдернула она из кипы одежды тонкий расшитый плащ. – Давай-ка, примерь.
- Я весьма смутно помню, как это надевают.
- Не морочь мне голову, - Тина накинула ей на плечи невесомую материю. - Так, почти хорошо. Вот здесь мы чуть присборим… Милочка, - окликнула она женщину, раскладывавшую костюмы, - у вас иголки нет?
- Что? – выпрямилась та и вдруг смутилась, поспешила отвернуться, но было поздно.
- Савка? А ты тут что делаешь?
- Собственно… - предводительница попыталась солгать, но в голову ничего путного не приходило, и она вздернула подбородок: - А собственно то же, что и вы. Форму себе ищу на завтра!
- Подожди… - Тина аж отшатнулась.
- Мои сыновья окончили школу, - голос предводительницы звенел. – И не тебе…
- Савка! Да это же замечательно! Сегорм-то знает? А школа какая? Кто наставник? – Анна в восторге смотрела на подругу.
- Слушай, араира, ты думай все-таки! Это ж нарушение законов! – возмутилась Савка. – Школа-то сейчас одна, Б’ферд, но имя наставника…
- Вот здорово будет, если они в одной группе оказались! Клянусь памятью…

- А что об этом сказал отец? – тихо спросила Алиния, усаживаясь рядом с матерью на верхнем ярусе трибун.
- Пока ничего. Камень был закрыт.
- Интересно было бы увидеть его реакцию.
- Еще успеешь.
- Боюсь, картину испортит негодование Сегорма.
- Да, наверно. Ну ладно, развлекаться - так по полной. Смотри.
Внизу, перед неподвижным строем выпускников, стоявшие рядом вождь и второй араира переглянулись. Стас опустил голову, хрипло закашлялся, оглядывая трибуны беспомощными глазами. Велимир отвернулся, пытаясь скрыть предательскую улыбку, посмотрел вверх на Тину и многообещающе показал ей из-под плаща кулак. Стас, наконец-то справившийся с кашлем, все-таки рассмеялся и толкнул друга плечом, за что сразу получил суровый выговор от едва сдерживающего смех вождя.
- Я попросила Савку указать мне своих, - пояснила Тина дочери. – А араиры обещают выпустить их последними. Так что Сегорм нам праздник не испортит.

Ярослав задерживает мать:
- Давай подождем, у нас там друзья.
- Я не ухожу, мне тоже интересно. А кто?
- Смар с Пъелора и его брат – огня не знаю. Тот, что стоял справа от Ленки. Ради Неба, они что, пойдут последними?
Анна заливается смехом:
- Нет, я же им говорила! Тина, иди сюда! Смотри, с кем подружился мой выпускник…
- Мам, но они прекрасные ребята, - вмешивается Елена и виновато опускает глаза под внимательным взглядом подошедшей веды.
- Разумеется, малыш… Просто… впрочем, смотри.
Велимир словно специально не замечает стоящего рядом Сегорма, делая вид, что очень заинтересован ответами последнего выпускника, только что назвавшего имя своего брата: Илизед.
- Из какого мира идешь ты, странник, и как имя твое? – устало спрашивает Сегорм – ему осточертели бесконечные выпуски школ, из-за которых его каждый день выдергивают с границы.
- Великая воительница указала мне дорогу от закатов Пъелора, и ради ее имени принес я в племя свой огонь, - отзывается молодой уже звучавшей сегодня фразой.
Сегорм хмурится – ему не по душе нарушения закона. Ярослав тоже удивленно выгибает брови:
- Его мать из племени? Вот уж не думал…
- Воины племен, вы указали дорогу этому юноше и привели в селение молодой огонь, – вождь равнодушно поворачивается спиной к брату, оглядывает толпу. - Кто поручится за него своим именем и кто вернет ему принадлежащее по праву?
- Имя Шангир принадлежит этому воину по праву рождения, - воины расступаются, на площадь выходит Савэйла, сбрасывая капюшон форменного плаща.
- Он пришел по огню, но чем поручишься ты за него? – Велимир перебивает невнятное восклицание брата.
- Своим именем, вождь. Своим именем я поручусь за своего сына.
- За сыновей, - улыбается вождь и, наконец, поворачивается к Сегорму. - Что ж, поздравляю. Но почему ты не сказал мне?

В стычках с хасхарами наступила временная передышка, и Тина, наконец-то перестав ссориться с Советом, ревностно взялась за обучение молодых. Из выпуска, в котором были Ярослав и Шангир, она отобрала более двадцати человек, которых вместе с Наташей теперь мучила традиционным курсом высшей энергомеханики, а, кроме того, всеми опущенными из сокращенной программы предметами, причем в концентрированном виде. Сегодня веда затеяла лекцию по древней истории, и молодежь честно старалась не заснуть.
- Вот так и были побеждены лунные всадники, потом в П’елоре построили посольство, Аффе предотвратил тогда пару революций. А потом случился скандал: некий юноша, вроде бы из достаточно известной семьи, захотел уйти в племя, его родители воспротивились, вмешался старший эрхан и пошло-поехало. Посольство разгромили, отряду пришлось покинуть базу, местный совет издал какое-то мудрое решение, и мир был закрыт для нас более чем на пятьсот лет. Только Леру удалось, да и то не совсем праведным путем, договориться о встрече с их правителем, а то, что там сейчас стоит школьная база – по нынешним временам вообще чудо. Если сейчас начнется какой-нибудь конфликт между нами и хасхарами, потеряем мы и этот мир и, пожалуй, весь сектор. Так что, молодые люди, зависим мы от местного населения.
- Жители миров должны быть благодарны племени, проливающему за них кровь своих воинов, - возмутился Ярослав, внимательно слушавший рассказ веды.
- Благодарны? Мы приходим к энерговводам их планет, за нами являются хасхары, фон содрогается, начинаются конфликты, войны, эпидемии. За что им нас благодарить?
- За то, что они до сих пор живут в своих домах, а не в бараках Аргарона.
- Многим там было бы не хуже, - пожала плечами Тина, - а людская благодарность… Кому продемонстрировать, чем она обычно заканчивается?
- Мне, пожалуй, - поднял голову Шангир.
- Мне тоже интересно, - присоединился Ланаэ, изящный заберзи с нашивками Киимера.
- И мне, - добавил Бросей. – Див, ты с нами?
- Нет уж, - только засмеялся юный альтарец, плотнее закутался в широкий осенний плащ, покрытый разноцветными заплатами. - Я людскую благодарность знаю не понаслышке, вы уж как-нибудь без меня…
- И мы поедем, - вмешались девчонки, но Тина только качнула головой:
- Вам хватит памяти. Ладно, юноши, полчаса вам на решение неотложных дел. Переоденьтесь во что-нибудь неофициальное и подъезжайте к ассемским воротам. Луки-арбалеты не брать, защит и заслонов не создавать, а девчатам киньте по посланнику, пускай наблюдают. Ната, проследи, чтобы никто сгоряча не установил полный контакт.

Продолжение следует...